Доктор мухаммад ибн закария ар рази. Абу Бакр Мухаммед ибн Закария Ар-Рази (Разес). Достижения в медицине

Находясь в самом центре средневекового мира, арабский Восток в течение нескольких веков собирал воедино, хранил и развивал наследие греческой, римской, индийской и китайской медицины. Мудрость, известную искусным врачам времен халифатов, западноевропейская медицинская школа познала лишь спустя многие десятилетия.

В 20-е годы IX века сын легендарного правителя аббасидского халифата халиф Аль-Мамун основал в Багдаде Дом мудрости – научно-религиозную академию, в составе которой имелись обширная библиотека, а также одна из лучших по тем временам обсерваторий. Выдающийся правитель считал, что управлять государством невозможно без поддержки учёных мужей. Из всех уголков халифата в Багдад стекались лучшие умы в области философии, астрономии, медицины, математики, алхимии. С древних языков на арабский переводились труды античных учёных, в том числе основоположников медицины: Гиппократа, Галена, Диоскорида.

Примерно в 865 году н. э. в крупнейшем городе Ирана Рее на свет появился ученый, чьё имя спустя годы будут с уважением произносить врачи далеко за пределами халифата – Абу Бакр Мухаммад ибн Закария Ap-Рази . О его детстве и юности достоверных данных практически не осталось. Известно, что он усердно изучал философию, алхимию, метафизику и поэзию.

Некоторые средневековые авторы утверждают, что Ap-Рази был золотых дел мастером и, как все алхимики, одержимо занимался поисками философского камня. В этом историки видят истоки его особого интереса к химии, которой он посвятил более двадцати своих научных трудов.

Основной причиной того, что Ар-Рази , будучи уже зрелым человеком (старше 30 лет), приступает к изучению медицины, многие биографы называют намерение учёного вылечить повреждённые в результате многочисленных химических опытов глаза. Ap-Рази отправляется в Багдад, где овладевает основами медицинского искусства .

Через несколько лет ему, к тому времени прозванному арабским Галеном , было доверено руководство клиникой в Багдаде, а затем и в родном его городе – Рее . У Ap-Рази был свой оригинальный способ определения наиболее подходящего места для постройки больницы: в разных частях города он развешивал куски мяса, после чего в течение нескольких дней наблюдал, где оно дольше не подвергается разложению. Это место учёный и считал наилучшим.

При багдадской больнице функционировала школа врачей, которой также руководил Ap-Рази . Он был убеждён в том, что врачу необходимо постоянно проверять теоретические знания на практике, поскольку в медицинских сочинениях описания болезней не всегда могут быть верными. Для этого Ap-Рази предложил коллегам вести историю болезни пациента и сверять свои записи с данными, отражёнными в научной литературе. Кроме того, Ap-Рази отводил особое место специализации врача – так, широко известно его изречение о том, что «один врач не может лечить все болезни».

Одним из первых высказав предположение об инфекционной природе ряда болезней, он подробно описывает оспу и корь и отмечает невосприимчивость к повторному заражению этими заболеваниями пациентов, переболевших ими однажды. В связи с этим Ар-Рази вводит в широкую практику прививание жидкостью из пузырьков больных легкой формой оспы. Несмотря на то, что в ряде случаев эта процедура приводила к неблагоприятным последствиям, вплоть до летального исхода, в условиях эпидемий она все же помогала снизить общую смертность от оспы.

Ар-Рази известен и как искусный хирург . Он изобретает инструмент для извлечения инородных тел из глотки, одним из первых применяет в хирургии рассасывающиеся со временем нити из бараньих кишок (кетгут) и вату при перевязках.

Впервые в истории химии им предложена классификация веществ, в соответствии с которой Ар-Рази делит их на землистые (минеральные), растительные и животные, а также описывает многие химические операции (фильтрование, дистилляция, коагуляция и пр.).

Ар-Рази был убеждён в том, что все вещи состоят из атомов, и пишет о сферической природе Земли и небесных тел.

Всего Ар-Рази написал около 200 научных трудов в различных областях знаний: в философии, медицине, алхимии, физике и астрономии . Среди наиболее интересных его работ по медицине – трактат «Об оспе и кори », «Всеобъемлющая книга по медицине » и «Медицинская книга, посвящённая Мансуру » – 10 томов врачебных наблюдений, перемежающихся увлекательными рассказами и мудрыми поучениями.

Труды Ар-Рази по медицине, попав в арабскую Испанию, впоследствии были переведены на латинский язык и долгое время служили учебниками на медицинских факультетах университетов Западной Европы.

Великий целитель, химик и мыслитель Ар-Рази скончался примерно в 925 году.

По материалам книги «Медики, изменившие мир »

Подготовил Махач Гитиновасов

Личная информация
Мухаммад ад-Дарбанди
араб. أبو بكر محمد الدربندي
Имя при рождении:	Мухаммад ибн Муса ибн аль-Фарадж ад-Дарбанди
Отец:	Муса аль-Лаббад аль-Муаддиб
Богословская деятельность
Учителя:	Абуль-Махасин ар-Руяни Абу Абдуллах аль-Бакри Имадуддин аль-Харраси Джафар ас-Сарраджа Шамсульаимма ас-Сарахси Ширавайх ибн Шахридар Ибн аль-Кайсарани аль-Абиварди и др.
Ученики:	Абуль-Касим ат-Табари, Ахмад ас-Силафи и др.
Труды:	«Райхан аль-хакаик ва-бустан ад-дакаик»
Редактирование Викиданных

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Абу́ Бакр Муха́ммад ибн Му́са ад-Дарбанди́ (араб. أبو بكر محمد الدربندي ‎; род. между 1058 и 1068 годами, Дербент - 1145 , Багдад) - крупный мусульманский теолог-ашарит и мистик, теоретик раннего суфизма на Кавказе. Автор книги «Райхан аль-хакаик ва-бустан ад-дакаик» («Базилик истин и сад тонкостей») - энциклопедии суфийских понятий, правил и морально-этических норм.

Биография

Его полное имя: Абу Бакр Мухаммад ибн Муса ибн аль-Фарадж аш-Шафии ас-Суфи ад-Дарбанди. Он родился в семье переселенцев в Дербенте (Баб ал-абваб) в квартале Химс между 1058 и 1068 годами. Его отец, Муса аль-Лаббад аль-Муаддиб, был домашним воспитателем.

В 70-80-х годах XI века Мухаммад ад-Дарбанди обучался в Дербенте, Хумайдийи (Гемейди), Арджиле (Хелипенджик) и других поселениях Халифата . Под руководством Абуль-Касима аль-Варрака (умер между 1098 и 1104 годами) он изучал «науку хадиса » (ильм аль-хадис) и приобщился к суфизму. Под руководством Абуль-Хасана аль-Басри (умер в конце XI в.) и Абу Мухаммада аль-Лакзи (умер в конце XI в.) изучал шафиитское право . В формировании взглядов ад-Дарбанди сыграли большую роль такие известные богословы Дербента как Юсуф аль-Лакзи (умер до 1089-90 года), Ибрахим аль-Гадаири (умер в начале XII в.), Яхья аль-Гадаири (умер после 1098 года) и Маммус аль-Лакзи (приблизительно 1040-1110 годы). Углубленное изучение суфизма он продолжил у Абуль-Хасана аль-Джурджани (умер до 1098 году) .

В середине 80-х годов ад-Дарбанди покинул Дербент в поисках знаний (рихла). Он жил в Табаристане, побывал в Мекке , Медине , Багдаде , Исфахане и окончил медресе Низамия . К началу 90-х годов ад-Дарбанди возвратился в Дербент. Здесь он основал собственное «собрание» (маджлис). В начале 1098 года изменилась общественно-политическая обстановка в Дербент и ад-Дарбанди был вынужден покинуть город .

В 1098 году гонения властей заставили его бежать из Дербента. Вторую половину жизни провёл в Багдаде, там же и умер между 7 апреля и 5 мая 1145 года .

Учителя и ученики

Ад-Дарбанди жил в период формирования суфийской идеологии и кодификации суфийской практики. Он был знаком с аль-Газали , учился у Абуль-Махасина ар-Руяни (убит в 1108 году), Абу Абдуллаха аль-Бакри (умер в 1105 году), Абуль-Музаффара аль-Абиварди (умер в 1113 году), Имадуддина аль-Харраси (умер в 1110 году), Джафара ас-Сарраджа (умер в 1106 году), Ибн аль-Кайсарани (умер в 1113 году), Шамсульаиммы ас-Сарахси (умер в 1096-97 или 1107 году), Ширавайха ибн Шахридара (умер в 1115 году) и других выдающихся людей своей эпохи .

У ад-Дарбанди были свои ученики и последователи в различных областях Аббасидского халифата, среди которых выделялись прозванные «опорой ислама» шиитский богослов Абу Джафар Мухаммад ибн Абуль-Касим ат-Табари (умер 1131) и шафиитский правовед Абу Тахир Ахмад ас-Силафи аль-Исфахани (умер 1180) . Дом ад-Дарбанди в Дербенте посещали многие видные ученые, среди которых вышеупомянутый ас-Силафи и ученик Ибн Хазма , Мухаммад аль-Хумайди (умер в 1095 году) .

Взгляды

Ад-Дарбанди был сторонником символико-аллегорического толкования Корана (тавиль ). Он ограничивал сферу применения общеисламских традиций, частично сводя их к синкретичным традициям суфизма. Следуя традиционному толкованию суфийских терминов, ад-Дарбанди обогатил суфийскую традицию введя новые элементы, главным образом путём включения в неё местного материала. Таким образом ад-Дарбанди приблизил теоретические положения суфизма к духовным запросам современников и насущным требованиям времени .

Ад-Дарбанди подчеркивая принадлежность суфийских ценностей к общеисламскому духовному наследию. Он стремился сблизить рационалистическое направление мистицизма и суннитское «правоверие», начатое Джунайдом аль-Багдади (умер в 910 году) и Абуль-Касимом аль-Кушайри (умер в 1071 году), шесть учеников которого были его наставниками , и продолженное Абу Хамидом аль-Газали . Творчество ад-Дарбанди показывает неслучайность философии аль-Газали и подготовку развития мусульманской религиозно-философской мысли другими средневековыми мусульманскими философами .

Базилик истин и сад тонкостей

Мухаммад ад-Дарбанди является автором книги «Райхан аль-хакаик ва-бустан ад-дакаик» («Базилик истин и сад тонкостей»). Эта наиболее значительный из дошедших до нас памятников раннего суфизма на Кавказе, в ту пору северной периферии Халифата. Сочинение, известное в единственном списке 1342-43 г., написано на рубеже XI-XII вв. в жанре энциклопедического словаря и представляет собой свод суфийских теоретических (доктринальных), практических (обрядовых) и специальных (технических) терминов, общеисламских понятий, используемых мистиками и соответствующих их мировоззрению и религиозной практике, а также морально-этических категорий, составляющих суфийский адаб - своеобразный кодекс правил, норм и обычаев мистиков .

Анализ книги говорит о том, что широкое внедрение мусульманской идеологии на Северном Кавказе происходило в форме суфизма, что схоже с процессами, происходившими в других окраинах Халифата. Труд ад-Дарбанди представляет особую ценность для понимания процессов формирования локальных форм ислама на Кавказе. Книга помогает понять процесс диалектическое взаимодействия общеисламских и суфийских приоритетов, а также сам механизм функционирования ислама как целостной идеологической системы .

Напишите отзыв о статье "Абу Бакр Мухаммад ад-Дарбанди"

Примечания

Литература

Аликберов А. К. // Ислам на территории бывшей Российской империи. Энциклопедический словарь. Вып. 1. - М .: Восточная литература, 1998.
Аликберов А. К. . Центр арабских и исламских исследований. Проверено 7 января 2014.
Аликберов А. К. Эпоха классического ислама на Кавказе: Абу Бакр ад-Дарбанди и его суфийская энциклопедия «Райхан ал-хака’ик» (XI-XII) вв.. - М .: Восточная литература, 2003. - 847 с. - ISBN 5-02-018190-0 .
/ А. К. Аликберов // Григорьев - Динамика. - М . : Большая Российская энциклопедия, 2007. - С. 322. - (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004-, т. 8). - ISBN 978-5-85270-338-5 .
Die islamgelehrten Daghestans und ihre arabischen Werke / Hrsg. von М. Kemper und А. R. Sixsaidov. - В., 2004.

Отрывок, характеризующий Абу Бакр Мухаммад ад-Дарбанди

– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
– Что же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атаку von diesem italienischen Herrn, sehr schon! [этого итальянского господина, очень хорошо! (нем.) ] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо (нем.) ] Что ж меня спрашивать? – сказал он. – Ведь вы сами знаете все лучше меня. – Но когда Волконский, нахмурившись, сказал, что он спрашивает его мнение от имени государя, то Пфуль встал и, вдруг одушевившись, начал говорить:
– Все испортили, все спутали, все хотели знать лучше меня, а теперь пришли ко мне: как поправить? Нечего поправлять. Надо исполнять все в точности по основаниям, изложенным мною, – говорил он, стуча костлявыми пальцами по столу. – В чем затруднение? Вздор, Kinder spiel. [детские игрушки (нем.) ] – Он подошел к карте и стал быстро говорить, тыкая сухим пальцем по карте и доказывая, что никакая случайность не может изменить целесообразности Дрисского лагеря, что все предвидено и что ежели неприятель действительно пойдет в обход, то неприятель должен быть неминуемо уничтожен.
Паулучи, не знавший по немецки, стал спрашивать его по французски. Вольцоген подошел на помощь своему принципалу, плохо говорившему по французски, и стал переводить его слова, едва поспевая за Пфулем, который быстро доказывал, что все, все, не только то, что случилось, но все, что только могло случиться, все было предвидено в его плане, и что ежели теперь были затруднения, то вся вина была только в том, что не в точности все исполнено. Он беспрестанно иронически смеялся, доказывал и, наконец, презрительно бросил доказывать, как бросает математик поверять различными способами раз доказанную верность задачи. Вольцоген заменил его, продолжая излагать по французски его мысли и изредка говоря Пфулю: «Nicht wahr, Exellenz?» [Не правда ли, ваше превосходительство? (нем.) ] Пфуль, как в бою разгоряченный человек бьет по своим, сердито кричал на Вольцогена:
– Nun ja, was soll denn da noch expliziert werden? [Ну да, что еще тут толковать? (нем.) ] – Паулучи и Мишо в два голоса нападали на Вольцогена по французски. Армфельд по немецки обращался к Пфулю. Толь по русски объяснял князю Волконскому. Князь Андрей молча слушал и наблюдал.
Из всех этих лиц более всех возбуждал участие в князе Андрее озлобленный, решительный и бестолково самоуверенный Пфуль. Он один из всех здесь присутствовавших лиц, очевидно, ничего не желал для себя, ни к кому не питал вражды, а желал только одного – приведения в действие плана, составленного по теории, выведенной им годами трудов. Он был смешон, был неприятен своей ироничностью, но вместе с тем он внушал невольное уважение своей беспредельной преданностью идее. Кроме того, во всех речах всех говоривших была, за исключением Пфуля, одна общая черта, которой не было на военном совете в 1805 м году, – это был теперь хотя и скрываемый, но панический страх перед гением Наполеона, страх, который высказывался в каждом возражении. Предполагали для Наполеона всё возможным, ждали его со всех сторон и его страшным именем разрушали предположения один другого. Один Пфуль, казалось, и его, Наполеона, считал таким же варваром, как и всех оппонентов своей теории. Но, кроме чувства уважения, Пфуль внушал князю Андрею и чувство жалости. По тому тону, с которым с ним обращались придворные, по тому, что позволил себе сказать Паулучи императору, но главное по некоторой отчаянности выражении самого Пфуля, видно было, что другие знали и он сам чувствовал, что падение его близко. И, несмотря на свою самоуверенность и немецкую ворчливую ироничность, он был жалок с своими приглаженными волосами на височках и торчавшими на затылке кисточками. Он, видимо, хотя и скрывал это под видом раздражения и презрения, он был в отчаянии оттого, что единственный теперь случай проверить на огромном опыте и доказать всему миру верность своей теории ускользал от него.
Прения продолжались долго, и чем дольше они продолжались, тем больше разгорались споры, доходившие до криков и личностей, и тем менее было возможно вывести какое нибудь общее заключение из всего сказанного. Князь Андрей, слушая этот разноязычный говор и эти предположения, планы и опровержения и крики, только удивлялся тому, что они все говорили. Те, давно и часто приходившие ему во время его военной деятельности, мысли, что нет и не может быть никакой военной науки и поэтому не может быть никакого так называемого военного гения, теперь получили для него совершенную очевидность истины. «Какая же могла быть теория и наука в деле, которого условия и обстоятельства неизвестны и не могут быть определены, в котором сила деятелей войны еще менее может быть определена? Никто не мог и не может знать, в каком будет положении наша и неприятельская армия через день, и никто не может знать, какая сила этого или того отряда. Иногда, когда нет труса впереди, который закричит: „Мы отрезаны! – и побежит, а есть веселый, смелый человек впереди, который крикнет: «Ура! – отряд в пять тысяч стоит тридцати тысяч, как под Шепграбеном, а иногда пятьдесят тысяч бегут перед восемью, как под Аустерлицем. Какая же может быть наука в таком деле, в котором, как во всяком практическом деле, ничто не может быть определено и все зависит от бесчисленных условий, значение которых определяется в одну минуту, про которую никто не знает, когда она наступит. Армфельд говорит, что наша армия отрезана, а Паулучи говорит, что мы поставили французскую армию между двух огней; Мишо говорит, что негодность Дрисского лагеря состоит в том, что река позади, а Пфуль говорит, что в этом его сила. Толь предлагает один план, Армфельд предлагает другой; и все хороши, и все дурны, и выгоды всякого положения могут быть очевидны только в тот момент, когда совершится событие. И отчего все говорят: гений военный? Разве гений тот человек, который вовремя успеет велеть подвезти сухари и идти тому направо, тому налево? Оттого только, что военные люди облечены блеском и властью и массы подлецов льстят власти, придавая ей несвойственные качества гения, их называют гениями. Напротив, лучшие генералы, которых я знал, – глупые или рассеянные люди. Лучший Багратион, – сам Наполеон признал это. А сам Бонапарте! Я помню самодовольное и ограниченное его лицо на Аустерлицком поле. Не только гения и каких нибудь качеств особенных не нужно хорошему полководцу, но, напротив, ему нужно отсутствие самых лучших высших, человеческих качеств – любви, поэзии, нежности, философского пытливого сомнения. Он должен быть ограничен, твердо уверен в том, что то, что он делает, очень важно (иначе у него недостанет терпения), и тогда только он будет храбрый полководец. Избави бог, коли он человек, полюбит кого нибудь, пожалеет, подумает о том, что справедливо и что нет. Понятно, что исстари еще для них подделали теорию гениев, потому что они – власть. Заслуга в успехе военного дела зависит не от них, а от того человека, который в рядах закричит: пропали, или закричит: ура! И только в этих рядах можно служить с уверенностью, что ты полезен!“

Абу Бакр Мухаммад Ибн Закария Ар-Рази

ок. 865 г. до н. э. – ок. 925 г. до н. э.

Находясь в самом центре средневекового мира, Арабский Восток в течение нескольких веков собирал воедино, хранил и развивал наследие греческой, римской, индийской и китайской медицины. Мудрость, известную искусным врачам времен халифатов, западноевропейская медицинская школа познала лишь многие десятилетия спустя.

Вклад в медицинскую науку:

Один из основоположников медицины

Первое описание оспы и кори

Введение в практику прививок от оспы

Введение в практику заполнения истории болезни

Вклад в развитие медицины:

Основы общей медицины

Инфекционные болезни и эпидемиология

Хирургия

Химия и фармакология

Из книги 100 Великих археологических открытий автора Низовский Андрей Юрьевич

автора

Мухаммад Ислам - третья, наряду с буддизмом и христианством, мировая религия - возник в начале VII в. в среде арабов, коренных жителей Аравийского полуострова. В то время они не составляли единой нации, а были группой племен, большей частью кочевых, лишенных центрального

Из книги 100 великих пророков и вероучителей автора Рыжов Константин Владиславович

Абу Хамид Мухаммад ибн Мухаммад аль-Газали Абу Хамид аль-Газали - один из величайших религиозных мыслителей мусульманского Средневековья, с именем которого связана целая эпоха в развитии ислама, - родился в 1059 г. в Табуране (Хорасанская область Ирана) в небогатой семье

Из книги 100 великих пророков и вероучителей автора Рыжов Константин Владиславович

Мухаммад ибн Абд аль-Ваххаб В XVI–XVII вв. значительную часть арабских земель завоевали турки. Турецкие султаны, бывшие поначалу воинствующими суннитами, в дальнейшем отличались значительным либерализмом в вопросах веры Мусульманское духовенство, поддавшись общему духу

Из книги Возвращение в Панджруд автора Волос Андрей Германович

Абу Бакр. Мятеж Вечерело. Тени оплывших башен вытягивались, ложась на крыши кибиток, лепящихся изнутри городской стены к мощным стенам старой крепости.В скучных местах время течет медленно.Кухандиз - скучное место.Прежде тут хоть десятка полтора всеми забытых узников

Из книги Полная история ислама и арабских завоеваний в одной книге автора Попов Александр

Абу Бакр – первый из праведных халифов (632-634) Абу Бакр ас-Сиддик, заняв ответственный пост, сначала даже не изменил свои привычки и уклад жизни: он так же продолжал пасти своих овец и торговать одеждами на базаре. Впрочем, весьма быстро Абу Бакр понял, что совмещать бизнес и

автора Рыжов Константин Владиславович

МУХАММАД АЛИ Будущий правитель Египта Мухаммад Али, по происхождению албанец, родился в 1769 году в македонском городе Кавала. О детстве его ходили самые разнообразные слухи. По-видимому, он был сыном мелкого помещика, но потерял родителей и воспитывался в чужой семье. Став

Из книги 100 великих монархов автора Рыжов Константин Владиславович

МУХАММАД Ислам - третья, наряду с буддизмом и христианством, мировая религия - возник в начале VII века в среде арабов, коренных жителей Аравийского полуострова. В то время они не составляли единой нации, а были группой племён, большей частью кочевых, лишённых центрального

Из книги Ислам в Аравии (570-633) автора Большаков Олег Георгиевич

автора Доценко Виталий Дмитриевич

Из книги Еврейский мир [Важнейшие знания о еврейском народе, его истории и религии (litres)] автора Телушкин Джозеф

Из книги Потерянная пирамида автора Гонейм Мохаммед Закария

Мохаммед Закария Гонейм * * * * Потерянная пирамида

Из книги Хрестоматия по истории СССР. Том1. автора Автор неизвестен

13. МУХАММАД НАРШАХИ. БУХАРА ПРИ САМАНИДАХ Абу-Бакр Мухаммад - сын Джафара Наршахи, происходил из селения Наршахи в окрестностях Бухары. Он родился в 899 г. и умер в 959 г, Помещаемые ниже отрывки взяты из книги Мухаммеда Наршахи «История Бухары», перевел Н. Лыкошин,

Из книги Классический ислам. 600-1258 автора Грюнебаум Густав Эдмонд фон

Из книги Хроники мусульманских государств I-VII вв. Хиджры автора Али-заде Айдын Ариф оглы

1. Абу Бакр ас-Сиддик (11/632 - 13/634) Избрание Абу Бакра халифомПосле смерти Пророка Мухаммада появилась острая необходимость срочного избрания лидера, который сумел бы взять под контроль ситуацию в Медине и других местах Аравии, поскольку появилась реальная угроза

Из книги Мифы и легенды Российского флота автора Доценко Виталий Дмитриевич

«РАЗИ ВЕРНО» Победа при Чесме в 1770 г. - одна из ярчайших страниц в истории Российского флота. Ей посвящены сотни книг, картин и стихов. В честь этого победоносного сражения выбита медаль, установлены памятники и сооружены храмы. Но, как ни странно, до сегодняшнего дня в

Иранский учёный-энциклопедист, врач, алхимик и философ Абу Бакр Мухаммед ибн Закария Ар-Рази (латинизированное имя Разес, Rhazes, 865 – 925 годы) родился в персидском городе Рее, близ Тегерана. В Персии, а также в городах, расположенных на территории современных Узбекистана и Таджикистана, он получил разностороннее образование и, в частности, изучал философию, метафизику, поэзию, магию и алхимию. Еще в молодости он начал заниматься опытами облагораживания металлов и поисками «эликсира».

В 30-летнем возрасте он отправился в Багдад, где изучал медицину. Вскоре он прославился как весьма искусный врач; руководил клиникой в Рее, затем в Багдаде. Ар-Рази был хорошо знаком с античной наукой, медициной и философией; он оставил труды по философии, этике, теологии, логике, медицине, астрономии, физике и алхимии – всего, очевидно, 184 сочинения (до нас дошло 61); многие труды Ар-Рази были переведены на латинский язык в Европе в X – XIII веках.

В основе философской концепции Ар-Рази, близкой некоторым разновидностям гностицизма, лежит учение о пяти вечных началах: «творце», «душе», «материи», «времени», «пространстве»; посланный «творцом» «разум» внушает «душе», пленённой «материей», стремление к освобождению; путь к этому – изучение философии. Атомизм Ар-Рази близок атомизму Демокрита; Ар-Рази верил в абсолютное пространство, абсолютное время и признавал множественность миров. Все вещи, по его мнению, состоят из неделимых элементов (атомов) и пустого пространства между ними. Эти элементы вечны, неизменны и обладают определенными размерами. Свойства веществ, состоящих из четырех начал Аристотеля, определяются размерами составляющих их атомов и пустот между ними. Величина пустого пространства между атомами самих четырех начал определяет их естественное движение. Так, вода и земля движутся вниз, в то время как огонь и воздух – вверх.

В этике Ар-Рази выступал против аскетизма, призывал к активной общественной жизни, считая образцом Сократа. Ар-Рази критиковал все существовавшие в его время религии. Истина, по Ар-Рази – едина, религий – множество, следовательно, все религии ложны; надо читать не Священное писание, а книги философов и учёных. Антиклерикальные высказывания Ар-Рази вызвали яростные нападки мусульманских мыслителей X – XI столетий, в частности Фараби.
Среди алхимических сочинений Ар-Рази наиболее известны «Книга тайн» и «Книга тайны тайн». Ар-Рази, очевидно, хорошо знал труды греческих философов и произведения александрийских алхимиков; он изучил и оригинальные сочинения арабских авторов VIII и IX веков.

Целью алхимии, по мнению Ар-Рази, является трансмутация металлов при помощи «эликсира», осуществляемая через операцию получения «основы» металла. Кроме того, алхимия должна заниматься получением из «обычных» камней (кварца и стекла) драгоценных камней. Основными элементами (принципами), составляющими металлы, Ар-Рази, следуя Джабиру, считал ртуть и серу, однако он добавлял к ним еще третий принцип – «соль». Это представление о составе металлов получило в дальнейшем широкое распространение в европейской алхимической литературе.
В своих сочинениях Ар-Рази описывает различные химические аппараты и приборы и химические операции. В «Книге тайн» он делит весь материал алхимии на три раздела: 1) Познание вещества, 2) Познание приборов и 3) Познание операций.

Ар-Рази впервые в истории химии предпринял попытку классифицировать все известные ему вещества. Он разделяет их на три больших класса: 1) землистые (минеральные), 2) растительные и 3) животные. Минеральные вещества он, в свою очередь, делит на шесть групп: 1) «духи» (спирты, летучие вещества), к этой группе он относит ртуть, нашатырь, аурипигмент или реальгар, и серу; 2) «тела» (то есть металлы), всего их семь: золото, серебро, медь, железо, олово, свинец, и «харасин» (вероятно, цинк); 3) «камни», всего их тринадцать: марказит, марганцовая руда, бурый железняк, галмей, ляпис-лазурь, малахит, бирюза, красный железняк, белый мышьяк, сернистый свинец и сернистая сурьма, слюда, гипс и стекло; 4) купоросы, их шесть видов: черный купорос, квасцы, белый купорос (вероятно, цинковый), зеленый купорос, желтый, красный (сульфат железа); 5) «бораки», которых также шесть видов; 6) «соли». Растительные вещества Ар-Рази не перечисляет, упоминая лишь о том, что они редко употребляются. Из животных веществ он выделяет 10: волосы, кости черепа, мозг, желчь, кровь, молоко, моча, яйца, раковины и рог.
Среди аппаратов и приборов, описанных в сочинениях Ар-Рази, фигурируют, в частности, кубки, колбы, тазы, стеклянные блюдца для кристаллизации, кувшины, кастрюли, горелки, нефтяные лампы, жаровни и печи (атанор), печи для плавки, напильники, шпатели, ковши, ножницы, молотки, щипцы, песчаные и водяные бани, фильтры из тканей и шерсти, алембики, воронки, ступки с пестиками, сита металлические, волосяные и шелковые и другие приборы и принадлежности.

Ар-Рази описал и различные химические операции, в частности плавление тел, декантацию, фильтрование, дигерирование (настаивание при повышенной температуре), дистилляцию, сублимацию, амальгамацию, растворение, коагуляцию (сгущение).
Основные работы Ар-Рази по медицине – книга «Аль-хави» («Всеобъемлющая книга по медицине») и 10-томная «Медицинская книга, посвященная Мансуру» – своеобразные медицинские энциклопедии на арабском языке; переведённые на латинский язык, они в течение столетий служили руководством для врачей. В труде «Об оспе и кори» Ар-Рази дал классическое описание этих болезней, отметив невосприимчивость к повторному заболеванию; применял оспопрививание (вариоляцию).

(865–925 или 934) – ученый-энциклопедист, врач и философ Ближнего Востока, рационалист и вольнодумец. Родился в г. Рее (близ совр. Тегерана). Руководил клиникой в Рее, затем в Багдаде. Последние годы жизни Р., подобно Ибн Сине, скитался, жил при дворах мелких феод. правителей. Умер в Рее. Р. был знаком с антич. наукой, считал себя последователем Платона. Произв. Р. были переведены на латынь уже в 10–13 вв. Особенно известны переводы медицинских сочинений: "Liber continens", "Liber (иногда Nonus) Almansoris" и "Liber regius" (см. библиографию всех известных произв. Р. и их переводов: Bibliographie de Rhazes... prepar?e par M. Nadjambadi, T?hran, 1960). Творчество Р., помимо его самостоят. ценности, – одно из важных звеньев, связывавших культуры Востока и Запада, античность и Ренессанс. Р. оставил труды по философии, этике, теологии, логике, астрономии, физике, химии (алхимии) и медицине. В 11 в. Бируни составил библиографию трудов Р. (см. лит.), содержащую 184 названия (нек-рые авторы называют цифры 167 и 238). До нас дошли 61 произв. и многочисл. фрагменты, включенные в труды др. авторов. Для стиля науч. исследования Р. характерны свобода от догматизма и преклонения перед авторитетами, борьба с предрассудками и мистич. истолкованием явлений природы, широкое использование экспериментов, стремление к практич. пользе. Основу онтологич. взглядов Р. составляет вера в пять вечных начал: "творец", "душа", "материя", "время" и "пространство". Сотворение мира имеет у Р. форму гностич. мифа. "Душа" (слепая жизненная сила) пожелала соединиться с "материей", "пропитать мир", дабы испытывать в нем наслаждение. Однако "материя" уклоняется от воссоединения. Тогда демиург в своем милосердии творит материальный мир, чтобы "душа" наслаждалась в нем и сотворила человека. Так "душа" становится пленницей "материи". Демиург посылает к "душе" разум, чтобы поведать ей: материальный мир – не ее родина. Узнав об этом, "душа" начинает тосковать и стремится освободиться от пут "материи". Единств. путь к такому освобождению, по мнению Р., – изучение философии. Когда все "души" освободятся, мир растворится и "материя", лишившись форм, вернется к первонач. состоянию. В области натурфилософских воззрений Р. выступает как противник аристотеликов и мутакаллимов и опирается на Платона. Его атомизм, резко отличный от атомизма мутакаллимов, близок (единств. прецедент в ср. века) атомизму Демокрита. Р. верил в абс. пространство и абс. время и, очевидно, признавал множественность миров. Несмотря на пессимистич. выводы, вытекающие из его космогонии, в области этики Р. восставал против чрезмерного аскетизма и рассматривал активную обществ. жизнь Сократа как достойный образец для подражания. Радость, наслаждения Р. считал не самоцелью, а лишь переходом к нормальному состоянию, из к-рого ранее нас вывела боль. Он создал специальный (дошедший до нас) трактат об образцовой жизни философа и полагал, что философ, по выражению Платона, "должен походить на творца", быть справедливым к людям и снисходительным к их ошибкам. Веря в прогресс науки, Р. полагал, что, хотя сам он мудрее Платона и приближается по мудрости к Сократу, вслед за ним придут др. ученые, к-рые своими творениями превзойдут все достигнутое им подобно тому, как сам он превзошел достижения других. Р. считал, что не следует говорить о заблуждениях и лжи в трудах ученых-предшественников: каждый философ ошибался, делая усилия на пути к истине, и в меру этих усилий приблизился к ней. Р. критиковал все существовавшие в его время формы религии и издевался над мутазилитами, пытавшимися ввести в теологию достижения науки и аристотелевскую силлогистику. Р. создал неск. трактатов на эту тему, в т.ч. резкий антиклерикальный трактат "Машарик аль-анбийа", популярный впоследствии у карматов. Именно этот трактат, по-видимому, лег в основу ср.-век. антиклерик. трактата "De tribus impostoribus" ("О пророках"). Р. утверждал, что все люди равны от природы и, следовательно, пророки не имеют права претендовать на духовное превосходство. "Чудеса", сотворенные пророками, суть обман либо благочестивые басни, созданные верующими. Истина едина, религий множество, следовательно – все религии ложны. Религия существует за счет традиций и привычек, основана на обмане и приносит вред, т.к. является причиной войн, ведущих к бессмысленной гибели тысяч людей. Все "священные писания" – совершенно бесполезные книги; гораздо нужнее людям книги Платона, Аристотеля, Эвклида, Гиппократа. Полемика Р. с религией – самая острая за всю историю ср. веков. Она, очевидно, имеет источник в нек-рых манихейских ересях (см. Манихейство). Антиклерик. высказывания Р. вызвали яростные нападки на него со стороны исмаилитов, Насира Хосрова (11 в.) и Абу Хатима ар-Рази (10 в.). Против эгалитаризма Р. выступали также аль-Фараби и, очевидно, Маймонид, к-рый возражал и против вытекающей из онтологии Р. мысли о том, что в мире больше зла, нежели добра, и что человеч. жизнь является злом и наказанием. Соч.: Ep?tre de B?r?ni contenant le r?pertoire des ouvrages de Muhammad b. Zakar?y? ar-R?z?, publ. par P. Kraus, P., 1936; Abi Bakr Muhammadi fillii Zachariae Raghensis (Razis). Opera philosophica fragmentague supersunt, collegit et edidit P. Kraus, pt. 1, Cahirae, 1939; см. также книгу: У. И. Каримов, Неизвестные соч. ар-Рази, "Книга тайны тайн". [Исследов., пер. и коммент.], Таш., 1957; Al-Sirat al-falsafiya, by Muhammad ibn Zakariya al-Razi, ed. by P. Kraus, Tehran, 1964. Лит.: Ибн аби Усейбаа, Табакат ал-апиба, Каир, 1882; Ташкепри-заде, Мавзуат ал-улум, Стамбул, 1895-96; Pines S., Beitr?ge zur islamischen Atomenlehre, В., 1936, S. 34-93; Kraus P., Pines S., Al-R?z?, Ab? Bakr Muhammad b. Zakar ?y?, в кн.: Encyclop?die de l´Islam, Livraison 54, Leyde-P., 1936; Pines S., Razi critique de Galien, в кн.: Actes du Septi?me Congr?s International d´histoire de Sciences, J?rusalem, 1953, p. 480-87; Nasir-e Kho-sraw, Le livre r?unissant les deux sagesses..., ?d. par H. Corbin et M. Mo´In, P., 1953 (Etude pr?liminaire, p. 128-44); ?ines S., What was original in Arabic science?, в кн.: Scientifique change, N. Y., 1963, p. 193-97. A. Бертельс. Москва.