Долгое время литовский язык считался не достаточно престижным для письменного использования. Единого языка не существовало. Языковые различия были значительны между регионами. Существовали ауштайтские и жемайтские диалекты (или отдельные языки) и их многочисленные говоры. Имелись ожидания, что литовский язык вот-вот вымрет на территории современной Литвы. Многие люди пользовались польским и белорусским языками в повседневной жизни. В начале 19-го века использование литовского языка в значительной степени ограничивалось литовскими сельскими районами.
Единственная область, где литовский язык считался подходящим для литературы, - находившаяся под немецким управлением Малая Литва в Восточной Пруссии. Как ни удивительно, основой современного литовского языка стал язык народа никогда не считавшего себя часть литовской нации.
Территория, на которой жили прусские литовцы в прежде была заселена племенами древних пруссов и близкородственными им скалвинами и куренями. Междуречье Лавы и Немана стало почти необитаемым после крестового похода против язычников пруссов и войн между языческим Великим княжеством Литовским и Тевтонским орденом. Считается, местные племена были переселены, либо добровольно или принудительно, в монашеское государство Тевтонского ордена и в Великое княжество Литовское. Со временем граница между двумя государствами стабилизировалась. Лучшие условия жизни, чем могли предложить свои паны, в Тевтонском ордене привлекли многих литовцев и жемайтийцев поселиться там.
Последний великий магистр Тевтонского ордена Альберт стал светским князем и преобразовал орден в протестантское государство Пруссия. Большинство прусских литовцев также приняли протестантство. Согласно протестанской доктрине Альберт разрешил церковные службы для прусских литовцев на родном языке. Литовцы, селившиеся в Пруссии, были, в основном, крестьянами. Однако, в 16 веке здесь появились образованные протестантские иммигранты из Литвы. Например, Мартинас Мажвидас, Абрамос Кулветис и Станисловас Раполионис. Последний стал одним из первых профессоров Кенигсбергского университета, основанного в 1544 году. Мартинас Мажвидас был ревностным протестантом и призывал прекратить все контакты между прусскими литовцами и жителями Великого княжества Литовского, чтобы снизить католическое влияние в стране.
Считается,тот же Мажвидас опубликовал первую книгу на литовском языке - перевод лютеранского катехизиса. Другие авторы, писавшие на литовском языке были не прусские литовцы, а немцы: Микаэль Марлин, Якоб Квуандт, Вильгельм мартиниус, Готфрид Остермейер, Зигфрид Остермейер, Даниэль Кляйн, Андреу Краузе, Филипп Рихиг, Маттеус Преториус, Кристиан Милке, Адам Шиммерпфенг и другие. Вообще, Пруссия тех времен -протестанская страна. Населяли ее гугеноты переселившиеся из других стран. Местное автохонное население куда-то исчезло, говорят, еще во времена Тевтонского ордена. Поэтому под немцами следует понимать разноплеменный протестантский сброд со всей Европы.
Государственным тогда в Пруссии был, так называемый, "нижний прусский" язык. Близко родственный голландскому и фламанскому. Поскольку большинство населения Пруссии составляли переселенцы из тех мест. Прусские литовцы поселявшиеся в городах становились двуязычными и со временем германизировались. Крестьяне также знали "нижний прусский". Заимствовали слова из него, добавляя специфические литовские окончания.
Считается, первую грамматику прусско-литовского языка написал Тильзитский пастор Даниэля Кляйн в середине 17 века. В 18 веке немецко-литовский словарь писал Якоб Бродовски. Стандартизировал прусско-литовскую грамматику Август Шлехтер в середине 19 века. Его версия, под названием "юго-западной ауштайтской", позже станет основой при создании современного литовского языка.
К слову, прусско-литовская письменность основана на немецком стиле, в то время как на территории современной Литвы - на польском стиле. Прусские литовцы писали готическим шрифтом. Литовцы не читали прусско-литовских изданий и наоборот. Культурная коммуникация была очень ограниченной. Попытки создания единую систему письма для всего литовского языка в начале 20-го века не увенчалась успехом.
Литовское национальное пробуждение возникшее в конце 19 века оказалось не популярным среди прусских литовцев. Для них интеграция с Литвой было не понятно и не приемлемо. Первый прусский литовец избранный в рейхстаг, Иоганн Смалалис, жестко агитировал за целостность Германской империи.
До 1870 года политика германизации не касалась прусских литовцев. Они добровольно принимали немецкий язык и культуру. После объединения Германии в 1871 году изучение немецкого языка (нового высшего немецкого - хохдойтча) сделано обязательным в государственных школах. Изучение немецкого языка, как предусматривалось, давало возможность для прусских литовцев ознакомиться с западно-европейской культурой и ценностями. Германизации также спровоцировал культурное движение среди прусских литовцев. В 1879 и 1896 году, ходатайств о возвращении литовского языка в школах подписали 12330 и 23058 прусских литовцев. В целом, литовский язык и культура не подвергались преследованиям в Пруссии.
После окончания Первой мировой войны, северная часть Восточной Пруссии за рекой Неман была отделена. Территория населенная прусскими литовцами разделилась между Веймарской Германией и Клайпедским края (Memelland) под французской администрацией. Организация "Deutsch-Litauischer Heimatbund" стремилась к воссоединению с Германией или, на крайний случай, к созданию независимого государства Мемельланд. В 1923 году Литовская Республика заняла Клайпедский район.
Люди из Большой Литвы осуществляли государственное управление в регионе. С их точки зрения, прусские литовцы - онемеченные литовцы, которые должны быть повторно литвинизированы. Прусские литовцы увидели в литвинизации угрозу своей собственной культуре и начали поддерживать немецкие политические партии и, даже, начал идентифицировать себя как немцев. Жители Клайпедского края постоянно голосовали за немецкие или немецко-ориентированные партии.
Нацистская Германия возвратила Клайпеду после немецкого ультиматума Литве 1939 года. Жителям было разрешено выбирать литовское гражданство. Только 500 человек попросили его, и только 20 его приняли. Воссоединение Клайпеды с Германией был встречено с радостью большинством жителей.
После окончания Второй мировой войны прусские литовцы, вместе с немцами, были переселены из Восточной Пруссии в Западную Германию. Там и растворились среди немцев. Их диалект канул в лету...
ЛИТОВСКИЙ ЯЗЫК, представитель балтийской ветви индоевропейской языковой семьи. Основная область распространения – территория Литовской Республики, где он имеет статус государственного языка. Общее число жителей Литовской Республики, по данным переписи 1989, – 3,69 млн. человек; из них для 79% литовский является родным языком. Кроме того, на литовском языке говорят литовцы, проживающие в США, Бразилии, Аргентине, Польше, Канаде, Великобритании, Австралии, Германии, Уругвае и некоторых других странах.
В литовском выделяются два больших диалекта: жемайтский (zemaiciu), занимающий северо-западную часть Литвы, и аукштайтский (aukštaiciu), занимающий юго-восточную часть Литвы, – каждый с дальнейшим делением на более мелкие поддиалекты и говоры. Современная классификация литовских диалектов (в основу которой положены системные фонетические сходства и различия, в первую очередь – особенности вокализма и акцентологии, т.е. ударения и слоговой интонации) обосновывает это традиционное деление тем, что слоговая интонация большинства жемайтских говоров носит музыкальный характер, тогда как аукштайтские (за незначительным исключением) характеризуются динамической слоговой интонацией или же монотонным динамическим ударением. В аукштайтских диалектах пралитовская фонетика (особенно гласные) изменилась меньше, чем в жемайтских. Особенно архаична фонетика западных аукштайтов. Южный говор западно-аукштайтского диалекта лежит в основе общенационального литературного литовского языка.
Литовский – язык художественной, научной, публицистической литературы, язык государственных и общественных учреждений Литовской Республики, школы, театра, радио, телевидения и т.п., а также язык живого общения основной массы жителей Литвы. Большинство населения владеет также русским языком, сфера употребления которого в последнее время (т.е. после обретения Литвой независимости), заметно сузилась. В настоящее время литовский является языком обучения на всех ступенях образования (среднего, профессионально-технического, специального, высшего). Для иноязычного населения существуют также средние школы с русским и польским языком преподавания. Во всех таких школах преподается и литовский язык, необходимый для участия в государственной, общественной и культурной жизни страны.
Родоначальником литературного литовского языка считается Мартин Мажвидас (1510–1563), выпустивший в 1547 в Кенигсберге первую литовскую книгу – лютеранский Катехизис. Именно с этим временем связывают начало формирования литературного литовского языка (который окончательно сложился лишь в конце 19 – начале 20 в.). Приблизительно с середины 16 в. в Восточной Пруссии в качестве письменного языка стал употребляться язык, в основе которого лежал распространенный в этой области среднеаукштайтский диалект. Большую роль в деле нормализации этого языка сыграли грамматики Д.Клейна (1653 и 1654). На территории бывшего Великого Княжества Литовского в 16–17 вв. формировались два письменных языка – средний, с центром в Кедайняй (на нем писали М.Даукша, М.Петкявичюс) и восточный с центром в Вильнюсе (на нем писали К.Сирвидас, Й.Якнавичюс). В первой половине и в середине 19 в. в создании общенационального литературного литовского языка принимали участие Д.Пошка, С.Станявичюс, С.Даукантас, М.Валанчюс. В конце 19 в. большое значение для формирования литературного литовского языка имела возникшая в это время периодическая печать («Aušra», «Varpas») и особенно деятельность выдающегося литовского языковеда Й.Яблонскиса.
В истории литературного литовского языка различаются два основных периода: старый и новый. Старый период охватывает этап развития литературного языка от первых попыток создания общенационального языка (16–17 вв.) до первых признаков преобладания одного диалекта – юго-западного аукштайтского (18 в.). Для этого периода характерны: отсутствие единой литературной нормы, преимущественная ориентация на стиль текстов духовного содержания, крайне ограниченная сфера употребления. Новый период охватывает этап развития литературного литовского языка от начала заметного преобладания юго-западного аукштайтского диалекта до полного его утверждения. Для литературного языка этого периода характерны: постепенная кодификация единой литературной нормы, становление и развитие стиля художественной литературы, развитие публицистического и научного стилей и расширение сферы употребления литературного языка.
Литовский лучше других живых индоевропейских языков сохранил древние черты в фонетике и морфологии, в связи с чем представляет особый интерес для индоевропеистики. Он отличается от близкородственного латышского языка большей архаичностью (в целом) и некоторыми инновациями (см . ЛАТЫШСКИЙ ЯЗЫК). Фонетика характеризуется богатством вокализма. Фонологическую («смыслоразличительную») роль, наряду с признаками ряда и подъема, играют признаки долготы/краткости и однородности/неоднородности (последний признак противопоставляет долгие гласные u и o дифтонгоидам ie и uo ). Типологически существенная особенность консонантной системы – противопоставление по твердости/мягкости. Ударение не фиксированное, в связи с чем слова, различающиеся только местом ударения, могут различаться по смыслу. Литовский – политонический язык: в его фонологической системе есть две слоговые интонации – резкая, или нисходящая, и плавная, или восходящая. Это различие может также выполнять смыслоразличительную функцию.
С точки зрения морфологической типологии, литовский принадлежит к флективным (фузионным) языкам с элементами агглютинации и аналитизма. Части речи отграничиваются друг от друга на основании семантико-синтаксических и морфологических критериев (наличие тех или иных морфологических категорий и их функционирование). Существительные обладают словоизменительными категориями числа и падежа и классифицирующей категорией рода. Категория числа формируется противопоставлением двух значений: ед. и мн. числа (относительно недавно, несколько десятилетий тому назад, в ходу было двойственное число).
Категория падежа образуется противопоставлением шести форм: именительного, родительного, дательного, винительного, инструментального и местного, а также особой звательной формы (строго говоря, не являющейся падежом). Исключительно широким употреблением отличается родит. падеж, который способен играть практически любую синтаксическую роль, включая роль подлежащего, свойственную в первую очередь существительному в исходной форме (именит. падеже). Ср.: Yra zmoniu , nera zmogaus "Есть люди (букв. людей), нет человека"; ateis sveciu "придут гости (букв. гостей)"; pasitaiko klaidu "попадаются ошибки (букв. ошибок)".
Признак рода принимает два значения: мужской и женский род (средний род существительными утрачен). Согласование по роду распространяется (в отличие, напр., от русского или немецкого языков) не только на единственное, но и на множ. число, включая pluralia tantum. В самом существительном в общем случае формальный родовой показатель отсутствует, хотя между родом и типом склонения наблюдается определенное соответствие, достаточное для того, чтобы по форме существительного можно было бы с высокой степенью вероятности предсказать его род. Во многих случаях соотносительные названия лиц мужского и женского пола представлены однокоренными существительными, различающимися только флексиями: uošvis "свекор, тесть" – uošve "свекровь, теща", didvyris "герой" – didvyre "героиня", narys-korespondentas "член-корреспондент" – nare-korespondente – то же о женщине.
Прилагательные имеют общие для всех имен категории рода, числа, падежа. Специфически адъективные категории – категория градуальности (свойственная также качественным наречиям) и категория детерминации. Категория детерминации конституируется противопоставлением простой («нечленной», «неместоименной», «неопределенной») формы и сложной («членной», «местоименной», «определенной»), которая генетически восходит к сочетанию простой формы с местоимением jis "он" (то же формальное отношение между полными и краткими прилагательными в русском языке). Сложная форма употребляется преимущественно в функции определения, простая – как в функции определения, так и в функции сказуемого. Своеобразие морфологической структуры членных прилагательных состоит в наличии у этой формы сразу двух флексий – именной, непосредственно связанной с основой и выражающей значения падежа, рода и числа, и сохраняющего относительную «отдельность» местоименного постфикса, который выражает (самим фактом своего присутствия) значение неопределенности и одновременно дублирует падежно-родо-числовое значение первой флексии.
Имена числительные делятся на количественные (vienas "один", du "два") и порядковые (pirm-as , -a "первый", antr-as , -a "второй"). Среди количественных различают собственно количественные, или основные: du , dvi "два, две", keturi , keturios "четыре" (м. и ж. род), devyni , devynios "девять"(м. и ж. род); так называемые «множественные»: dveji , dvejos "двое" (муж. и жен. род), ketveri, ketverios "четверо", м. и ж. род) и т.д.; так называемые «собирательные»: dvejetas "двое, двойка", ketvertas "четверо, четверка" и т.д.
У числительных от 11 до 19 первый элемент связан с названием соответствующей единицы первого десятка, а второй (-lika) – с глаголом likti "остаться" (это сокращения выражений, в состав которых входило со временем утраченное числительное «десять» и первоначальное значение которых было "десять с остающейся, т.е. «лишней» единицей, двойкой, тройкой и т.д."): vienuolika "11", dvylika "12", trylika "13" и т.д.
Местоимениям присущи общие для всех имен грамматические категории рода, числа и падежа и специфическая для местоимений (а также для глаголов) категория лица. По грамматическим свойствам, в частности по способности играть в предложении ту или иную синтаксическую роль, местоимения подразделяются на субстантивные (местоименные существительные), адъективные (местоименные прилагательные) и квантитативные (местоименные числительные). Наибольшее грамматическое своеобразие обнаруживают местоименные существительные, особенно личные. Они отличаются от неместоименных существительных как составом грамматических категорий, так и способом их выражения. Специфической для личных местоимений является, в частности, категория лица, классифицирующая их по характеру участия в речевом акте. Своеобразно и отношение субстантивных местоимений к категориям числа, рода и падежа. В местоимениях все еще сохраняются, в частности, формы двойственного числа, утраченные существительным. Только в (субстантивно употребляемых) местоимениях сохранились отсутствующие у существительных формы среднего рода. Склонение субстантивных местоимений характеризуется нерегулярностью, в частности супплетивизмом основ и особым набором флексий, а также отличным от склонения существительных составом падежной парадигмы: в ней нет звательной формы, но у личных местоимений и местоимения kas "кто, кто-то" (и его многочисленных производных) имеются два родительных падежа, отличающихся друг от друга как в формальном, так и в смысловом отношении.
Типологически важной особенностью литовского языка является отсутствие непосредственного морфологического выражения различия по признаку «лицо/не-лицо» (одушевленность/неодушевленность) в вопросительно-относительных и неопределенных местоимениях ср. kas "кто" и "что", kazkas "кто-то" и "что-то" и т.д. Эта особенность отличает литовский от многих языков мира, в которых соответствующее разграничение проводится, по крайней мере в сфере местоимений.
Глагол в литовском языке имеет финитные (личные) и нефинитные (неличные) глагольные формы – инфинитив и различные причастные образования. Специфическими глагольными категориями являются залог, время, наклонение, а также лицо, представляющее собой согласовательную категорию, значение которой определяется соответствующим значением подлежащего. Категория времени – одна из наиболее общих категорий глагола, существенная для всех (личных и неличных) форм, кроме инфинитива. Морфологически различаются четыре синтетические (простые) формы грамматического времени: настоящее, прошедшее однократное, прошедшее многократное и будущее. Различные комбинации вспомогательного глагола buti "быть" с причастиями действительного и страдательного залога образуют систему сложных (аналитических) глагольных форм. В системе наклонений различаются изъявительное, сослагательное, повелительное и косвенное (а также иногда желательное, в современных описаниях обычно объединяемое с повелительным). Косвенное наклонение (выражаемое причастиями в предикативной позиции) используется говорящим, когда он говорит о событиях, известных ему из косвенных источников, чтобы снять с себя ответственность за истинность сообщаемого (подобное наклонение есть в латышском языке и во многих др. языках мира).
Литовский язык характеризуется исключительным богатством словообразовательных средств. Обращая внимание на удивительную сохранность в литовском языке старой индоевропейской лексики, исследователи в то же время отмечают высокую способность этого языка к использованию исконных лексических элементов в решении новых семантических задач.
Русско-литовский разговорник: как объясниться в незнакомой стране. Популярные фразы и выражения для путешественников.
- Туры на Новый год по всему миру
- Горящие туры по всему миру
Литовский язык (Lietùvių kalbà) - официальный язык Литвы и один из официальных языков Европейского союза. На литовском разговаривает около трех миллионов человек в Литве и около 170 тысяч за ее пределами. Относится к балтийской группе индоевропейской семьи языков, сравнительно похож на латышский, хотя они и не взаимопонятны.
Литовский подразделяется на два основных диалекта: аукштайтский и жемайтский (aukštaičių ir žemaičių tarmės). Они происходят от литовских слов «высокий» и «низкий» и обозначают расселение их носителей относительно течения реки Неман. Современный литературный литовский язык основан на диалекте западных аукштайтов (сувалкийцев).
Приветствия, общие выражения |
|
| Здравствуйте | Cвейки |
| Доброе утро | Лабас ритас |
| Добрый день | Лаба дена |
| Добрый вечер | Лабас вакарас |
| До свидания | Ики пасиматимо |
| Пока | Ики |
| Как дела? | Кэйп сякаси? |
| Спасибо, хорошо | Ачу, гярэй |
| Спасибо | Ачу |
| Пожалуйста | Прашау |
| Извините | Атсипрашау |
| Я не говорю по-литовски | Аш някалбу лиетувишкай |
| Как вас зовут? | Ко юс варду? |
| Меня зовут... | Мано вардас... |
| Да | Тэйп |
| Нет | Ня |
| Кто-нибудь здесь говорит по-русски? | Чя кас норс калба русишкай? |
| Я вас не понимаю | Аш юс несупранту |
Для пользы дела |
|
| Ты мне нравишься | Ту ман патинки |
| Красавица | Гражуоле |
| Красавчик | Гражуолис |
| Давай встретимся снова | Суситинкам дар карта? |
| Можно тебя поцеловать? | Галю тавя пабучёти? |
| Я тебя люблю | Аш тавя милю |
| Давай останемся друзьями? | Ликсимя драугэйс? |
| А чтоб тебя! | Кад тавя пяркунас трянкту! |
| Посоветуйте ночной клуб в Вильнюсе | Патаркит Вильняус нактини клуба |
| Мне очень нравится ваша столица Таллин! | Ман лабэй патинка юсу состине Таллин! |
| Сам дурак. Подумаешь, перепутал | Патс дурнюс. Тик паманикит, апсирикау |
| Не знаю как яблочный сидр, а пиво у вас очень вкусное | Нежинау кэйп обуолю сидрас, бят алус пас юс лабай сканус |
| Литовские девушки - очень красивые! | Лиетувайтес - лабэй гражёс! |
| Да-да, милая, я это тебе говорю | Тэйп- тэйп, миелои, чя аш тау сакау |
| От Паланги до Клайпеды не видел девушки лучше тебя | Нуо Палангос ики Клайпедос нямачяу гяряснес панялес ней ту |
| Как насчет прогуляться до нудистского пляжа? | Кэйп дел пасивайксчёимо ики нудисту паплудимё? |
| И вовсе я не грубил, я же не знал, что вы за углом стоите | Аш висишкэй некалбеяу шюргщей, аш ги нежинояу кад юс стовите уж кампо |
Цифры и числа |
|
| Ноль | Нулис |
| Один | Венас |
| Два | Ду |
| Три | Трис |
| Четыре | Кятури |
| Пять | Пянки |
| Шесть | Шящи |
| Семь | Сяптини |
| Восемь | Аштуони |
| Девять | Девини |
| Десять | Дящимт |
| Двадцать | Двидящимт |
| Двадцать один | Двидящимт венас |
| Двадцать два | Двидещимт ду |
| Тридцать | Трисдящимт |
| Сорок | Кятурясдящимт |
| Пятьдесят | Пянкясдящимт |
| Шестьдесят | Щящясдящимт |
| Семьдесят | Сяптинясдящимт |
| Восемьдесят | Аштонясдящимт |
| Девяносто | Дявинясдящимт |
| Сто | Виенас щимтас |
| Тысяча | Виенас тукстантис |
Магазины |
|
| Сколько это стоит? | Киек кайнуоя? |
| Я куплю это | Аш пярку щита |
| Вы можете написать цену? | Юс галите паращити кайна? |
| Вы можете снизить цену? | Юс галите сумажинти кайна? |
| Вы принимаете кредитные карточки? | Юс приимате кредитинес кортялес? |
| Я хотел бы купить... | Аш норечау нусипиркти... |
| Хлеб | Дуона |
| Продукты | Продуктай |
| Мне нужен пустой пакет | Ман рейкя майшялё |
| Вода | Вандуо |
| Молоко | Пиенас |
| Рыба | Жувис |
| Мясо | Меса |
| Курица | Вишта |
| Фрукты | Вайсяй |
| Открыто | Атидарита |
| Закрыто | Уждарита |
| Скидка | Нуолайда |
| Очень дорого | Лабай брангу |
| Дешево | Пигяй |
Гостиницы |
|
| Где здесь поблизости гостиница/ кинотеатр/ казино? | Кур чя нетоли ира виешбутис/ кинотеатрас/ казино? |
| Вы не могли бы написать мне адрес? | Ар галетуметя парашити ман адреса? |
| Во-сколько сервируют завтрак? | Куря валанда сервируоя пусричус? |
| Я бы хотел рассчитаться | Норечяу атсискайтити |
| Я оплачу наличными | Аш мокесю гринайс |
| Как проехать до гостиницы...? | Кэ̀йп нуважьуо̀ти икѝ...вѐшбучё? |
| У вас есть свободные номера? | Ар ту̀ритя лайсву̀ камбарю? |
| Скажите, пожалуйста, сколько стоит люкс? | Пра̀шом пасакѝти, кек кайнуо̀я люксас? |
| Сколько стоит номер в сутки? | Кѝек кайнуо̀я камбарѝс па̀рэй? |
| Можно ли позвонить по телефону? | Ар га̀лима паска̀мбинти тялефону̀ |
| Как вызвать администратора (горничную, официанта)? | Кэ̀йп ишквѐсти администра̀торю (камбарѝне, падавѐя)? |
| Номер с ванной | Камбарѝс су воня |
| Чаевые | Арбатпинигяй |
| паспорт | Пасас |
Транспорт |
|
| Сколько стоит билет в...? | Киек кайнуоя билетас и...? |
| Два билета в..., пожалуйста | Ду билетус и..., прашау |
| Как мне добраться...? | Кэйп ман патякти...? |
| Пожалуйста, покажите на карте | Прашау, пародиките жямиелапия |
| Где я могу купить билет? | Кур аш галечау нусипиркти билета? |
| Я могу дойти пешком? | Аш галечау нуэйти пясчёмис? |
| Я заблудился | Аш пасиклидау |
| Как проехать...? | Кэйп нуважьуо̀ти ики...? |
| Как пройти...? | Rэйп праэ̀йти...? |
| Где находится...? | Кур ира̀...? |
| Где здесь туалет? | Кур ира̀ туалетас? |
| Вход | Иэѝмас |
| Выход | Ишеѝмас |
| Вход запрещен | Иэѝмас драуджиамас |
| Автобус | Аутобусас |
| Троллейбус | Тролейбусас |
| Машина | Аутомобилис |
| Такси | Такси |
| Стоянка | Паркавимо айкштяле |
| Подземный переход | Пожямѝне пярея |
| Остановка | Стотяле |
| Остановите здесь, пожалуйста | Прашау чя сустоти сустабдѝти |
| Сколько стоит билет? | Кѝек кайнуоя бѝлиетас |
| Мне скоро выходить? | Ар грейт туресю лѝпти? |
| Отправление | ишвикѝмас |
| Поезд | Траукинѝс |
| Самолет | Лектувас |
| Аэропорт | Оро уостас |
В ресторане |
|
| Где мы можем поесть? | кур мяс га̀лимя пава̀льгити? |
| Официант | Падавеяс |
| У вас есть свободные столики? | Ар ира лайсву вету? |
| Я хочу заказать столик | Норечяу ужсакити сталюка |
| Пожалуйста, счет | Прашом саскайта |
| Примите мой заказ | Прашау приимти мано ужсакима |
| Какого года вино | Келинту мяту винас? |
| Ваше фирменное блюда | Юсу фирминис патиекалас |
| Пиво | Алус |
| Сыр/сметана/йогурт | Сурис/гриетине/йогуртас |
| Фаршированный перец | Идаритос паприкос |
| Макароны | Макаронай |
| Я не ем мясо! | Аш невалгау месос! |
| Приготовленный на гриле | Кептас ант гротелю |
| Суп | Срюба |
| Оливки | Аливуогес |
| Салат | Салотос |
Чрезвычайная ситуация |
|
| Пожарная служба | Угнягясю тарниба |
| Полиция | Полиция |
| Пожар | Гэйсрас |
| Драка | Грумтинес |
| Скорая помощь | Грейтои пагалба |
| Больница | Лигонине |
| У меня болит... | Ман скауда... |
| Ушиб | Сумушѝмас |
| Я заболел/а | Аш сусиргау |
| Запасной выход | Аваринис ишейѝмас |
| Мне нужен врач | Гидитойо |
| Аптека | вайстине |
| Доктор | гидитояс |
Речевые неправильности |
|
| Плохой | Блогас |
| Доска | Лента |
| Даже | Нет |
| Крутит, поворачивает | Сука |
| пельмени-колдуны, а не колдуны волшебники | Колдунаи |
Приносим отдельную благодарность Андрею Морозову за предоставление и подготовку материала для этого раздела.
Наверное, никакие две группы внутри европейской языковой семьи не близки между собой так, как славяне и балты. Действительно, сравните свой опыт изучения какого-нибудь германского (немецкого, английского…) или романского (французского, итальянского…) языков – и первый контакт с литовским (у кого он уже состоялся). А кто ещё не приступал к изучению этого во всех отношениях замечательного наречия – не поленитесь, поработайте с материалами этого сайта. И сразу почувствуете, что язык – не совсем чужой.
В первую очередь, конечно, бросается в глаза лексика – то есть мы даже «невооружённым ухом» слышим очень много похоже звучащих слов. А, если «копнуть» поглубже, наткнёмся на поразительные соответствия в морфологии, синтаксисе, пунктуации. Но об этом – позднее.
С чем это связано? В разное время учёные давали разные объяснения, отражающие уровень развития языкознания своей эпохи. Но, как правило, все они сходились в том, что сходство языков – не случайность и не результат контактов между народами (хотя и этот фактор полностью не исключается), а отражение какого-то длительного периода общей истории, когда праславяне и прабалты уже отличались от предков кельтов и германцев, но были при этом ещё единым этносом.
Действительно, существуют наглядные аргументы против того, чтобы считать схожую лексику результатом заимствований.
Во-первых, когда народы контактируют между собой, заимствуются обычно названия новых для какого-то из народов предметов, явлений. Такой процесс сегодня активно протекает с заимствованиями из английского языка. Но это именно новые, отсутствовавшие в прежней жизни народа, понятия. А у наших языков схожа между собой самая базовая лексика, обозначающая родственные отношения, предметы быта, животных, основные действия. Причём круг этот весьма широк: по разным оценкам до 1000 единиц речи.
Конечно, никто не отменял общий индоевропейский пласт: у славянских и, например, германских языков тоже есть «общий фонд», но он куда скуднее (например, «волк» и «Wolf», «молоко» и «Milch», «берёза» и «Birke»), в то время как нам вполне понятны литовские слова Žvėris, Šamas, Ežys, Bebras, Gervė и сотни других. Понятия, обозначаемые этими словами, были у наших предков всегда – это явления природной и социальной жизни, без которых немыслим ни один европейский народ. Значит, заимствовать такие слова особой нужды нет, а массовое заимствование – просто невозможно.
Во-вторых, наша лексика не просто одинакова, она именно генетически схожа. То есть, слова не совпадают, но демонстрируют закономерности, зная которые, можно постараться «пересчитать» слова одного языка в другой (в принципе, мы широко пользуемся этим, изучая другие славянские языки – достаточно небольших контактов с украинским – и интуитивно начинаешь заменять «о» на «i»… становясь героем анекдотов про москаля, искавшего «останивку»). Но прислушайтесь к литовскому: русскому «ж» здесь соответствует «g» (geležis, gyvas), «з» - «ž» (žinoti, žiema), «ч»-«k» (tekėti, keturi) и так далее.
При заимствовании ситуация совсем иная: заимствованное слово смотрится чужеродным, столетиями не адаптируется к языку, куда внедрилось. В принципе, такие примеры есть и в нашем случае: так, литовским языком принято слово «боярин» - оно лишь сменило корневой гласный и приобрело характерное завершение: «bajoras». Или наоборот: в русский язык (точнее, в некоторые диалекты) вошло слово «анчутка» (грязнуля, от литовского названия утёнка – «ančiukas»). Но это, повторимся, исключения.
Наконец, в-третьих, как уже говорилось выше, лексикой дело не ограничивается: у нас очень близкие фонетика, морфология и синтаксис. А это очень важно. Ведь даже при самом активном заимствовании слов структура речи не меняется: послушайте речь эмигрантов в Америке или Германии: они употребляют порой до 50 % заимствованных слов, но склоняют их, спрягают и согласовывают между собой всё равно по-русски, т.е. эта часть языка весьма консервативна, и её сходство в языках славян и балтов говорит именно о генетическом родстве.
Вот, какие черты отмечает итальянский учёный П.У. Дини.
Фонетика: соответствия в акцентной парадигме (попросту говоря,
тенденции ударения при изменении слова, например, по падежам), схожее
изменение некоторых древних индоевропейских дифтонгов (*eu), схожее
развитие индоевропейского R, одинаковое удлинение гласных.
Морфология: одинаковое окончание для родительного падежа ед.ч. существительных с основой на –о, образование определённых прилагательных (в русском языке мы почти всегда пользуемся определёнными прилагательными, называя их «полной формой» и не задумываемся, что это краткая форма + древнее личное местоимение, например, «мал» + «й» = «малый»), сходство в образовании некоторых местоимений 1 лица, основа на –i глагола с инфинитивом на –e-, наличие ряда общих суффиксов (-ik, -ib, -uk и других).
Синтаксис: двойное отрицание (этим мы отличаемся от большинства других
европейцев), замена родительным падежом винительного после отрицания
(«у меня есть книга», но «у меня нет книги» - также будет и
по-литовски), творительный падеж для обозначения непостоянного
состояния («он был учителем» - «jis buvo mokytoju»).
Столь серьёзные сходства издавна будоражили воображение учёных,
которые, как уже говорилось выше, предлагали различные объяснения.
Как правило, позиции учёных примыкают к одной из двух групп. Первые считают, что после распада индоевропейского единства некоторое время существовал общий «балто-славянский» праязык, который лишь сравнительно поздно распался на две ветви. Другие полагают, что праязыка не было, но две языковых группы развились из весьма близких диалектов, носители которых после распада индоевропейского единства тесно контактировали между собой (с перерывами, которые опять же разными учёными относятся к разным эпохам).
Для нас здесь важно то, что, по сути, эти две позиции «конвертируются» одна в другую. В самом деле «распад» индоевропейского единства едва ли можно представлять себе чем-то похожим на распад Советского Союза: вчера было, сегодня – нет. Наверняка этот процесс тянулся столетиями, если не тысячелетиями, и нельзя зафиксировать такой момент, когда в одночасье происходило разделение одного общего языка на несколько языков-потомков. И сегодня учёные и политики спорят, например, над тем, являются ли одним языком сербский, хорватский и босанский – при том, что их носители, независимо от убеждений, прекрасно друг друга понимают.
Таким образом, если мы соглашаемся с существованием «схожих диалектов внутри индоевропейского праязыка», мы лишь относим единый балто-славянский язык к несколько более ранней эпохе, но суть остаётся неизменной: было время, когда наши предки понимали друг друга, а общаться с другими индоевропейцами уже должны были через переводчика.
Наиболее интересную трактовку вопроса предложил покойный академик, профессор В.Н. Топоров. Он предложил подразделять балтийские народы (и их языки) не на восточные и западные, как это принято сегодня, а на центральные и периферийные. Ныне существующие литовский, латышский и латгальский языки – типичные примеры центральных (равно как и большинство вымерших балтийских языков). Но были и периферийные этносы со своими наречиями, например, голядь – к западу от нынешней Москвы (а, может быть и к югу – кто-то ведь назвал речку, на которой стоит город Чехов, «Лопасней», т.е. «лисьей»).
Так вот, согласно гипотезе проф. Топорова, на основе каких-то древних периферийных балтийских диалектов и сформировался праславянский язык. Затем этот язык получил самостоятельное развитие, стал в свою очередь дробиться на диалекты, его носители расселялись по Европе, уже, видимо, не узнавая в населяющих эти пространства балтах недавних родичей – а там уже началась писаная история, в которой были и войны русских князей с голядами, и призыв польским королём крестоносцев на прусские земли, и многое другое…
Согласимся, что гипотеза российского учёного объясняет многое: и сходство в основных элементах морфологии и синтаксиса, и огромный пласт общей лексики, и весьма близкую фонетику. Заметим, что в природе отсутствует такое явление, как «литовский акцент» - носитель литовского языка может не знать отдельных русских слов или неправильно их изменять – но выговор всегда будет безупречным – в русском языке просто нет таких звуков, которых не было бы и в литовском, а уж акаем мы совсем похоже (что ещё раз поднимает вопрос об «этногенезе» исходного населения московского региона и, кстати, акают и белорусы, также выросшие на балтском субстрате).
В этом случае получает своё объяснение и отсутствие в Европе территории, где славянские гидронимы образовывали бы самый древний слой – именно так сейчас определяется родина того или иного народа. В принципе, славянских гидронимов много, но они всегда наслаиваются на чьи-то ещё, более древние. Если предположить, что в ту эпоху, когда получали свои первые имена речки и озёра, наши общие предки говорили на языке, который можно отнести к балтийским – всё становится на свои места. Тогда балты выглядят (в языковом плане) блюстителями древней формы, а славяне – «новаторами».
Проиллюстрируем это утверждение на нескольких лексических примерах. Так, древнее слово barda через старославянское «барда» превратилось в русское «борода», а в современном литовском осталось «barzda». Galva стала «главой», а затем «головой» (по-литовски – «galva»). Аналогично varna – через чередование согласных стала «враной» и «вороной», а в литовском и это слово повторяет древний оригинал – и так далее.
Конечно, остаются и неясности. Непонятен сам механизм формирования славянской общности на периферии расселения балтов. Что это за процесс? Если ассимиляция с другими народами, то с какими? Почему не прослеживаются переходные формы между двумя группами? Что последовало затем – отселение предков славян и быстрое увеличение их численности?
Не совсем понятно и другое: хорошо, сходство тысячи лексических единиц объяснено. Но как быть с тысячами других, разных? Причём таких слов, которые не заимствованы из угро-финских и тюркских языков, а развились на исходной индоевропейской базе? Если три тысячи лет назад язык был общим, то откуда сегодняшние различия? Может быть, изначально в языке было много синонимов, а затем каждая языковая группа отдала предпочтение какому-то одному решению (благо примеров, когда живое слово литовского языка родственно устаревшему русскому – несколько сотен)? Наверное, это вопросы для новых поколений учёных.
Нам же, живущим в двадцать первом веке, надо радоваться и не лениться открывать новые общие черты в таких богатых языках как русский и литовский – ведь наши языки – это книги, где зашифрована история наших народов.
Пьетро У. Дини, Балтийские языки. Москва, ОГИ 2002.
Языки мира. Балтийские языки, под ред. проф. В.Н. Топорова и др.
Москва, Academia 2006.
З. Зинкявичюс, А. Лухтанас, Г. Чеснис, Откуда родом литовцы. Вильнюс,
MELI 2006.
А. Ефанов, Словарик родственных русско-литовских слов. Вильнюс,
Žaltvykstė 2006.
Общеупотребительные непосредственно родственные слова
| Баба | Boba |
| Беда | Bėda |
| Бегать | Bėgioti |
| Белый | Baltas |
| Берёза | Beržas |
| Бледнеть | Blykšti |
| Блекнуть | Blukti |
| Блестеть | Blizgėti |
| Блин | Blynas |
| Блоха | Blusa |
| Бобр | Bebras |
| Бодаьб | Badyti |
| Болото | Bala |
| Борода | Barzda |
| Боровик | Baravykas |
| Борщ | Barščiai |
| Босой | Basas |
| Боярин | Bajoras |
| Бояться | Bijoti |
| Брань | Barnis |
| Брезжить | Brėkšti |
| Брести | Bristi |
| Брод | Brasta |
| Бродить | Braidyti |
| Брожение | Bruzdėjimas |
| Брусника | Bruknė |
| Брюзга | Niurzga |
| Будить | Budinti |
| Будка | Būdelė |
| Буйвол | Buivolas |
| Быт | Buitis |
| Бытие | Būtis |
| Быть | Būti |
| Валенки | Veltiniai |
| Валять (скатывать) | Velti |
| Валять | Volioti |
| Варить | Virti |
| Везти | Vežti |
| Веко | Vokas |
| Венец | Vainikas |
| Верёвка | Virvė |
| Вереница | Virtinė |
| Верх | Viršus |
| Вершина | Viršūnė |
| Вести | Vesti |
| Весь | Visas |
| Ветер | Vėjas, vėtra |
| Вечер | Vakaras |
| Вид | Pavidalas, vaizdas |
| Вика | Vikiai |
| Вить | Vyti |
| Виться | Vyniotis |
| Витязь | Vytis |
| Вишня | Vyšnia |
| Вода | Vanduo |
| Воевода | Vaivada |
| Волк | Vilkas |
| Волна | Vilnis |
| Волокита | Vilkinimas |
| Волочить | Vilkti |
| Воля | Valia |
| Ворковать | Burkuoti |
| Ворона | Varna |
| Ворота | Vartai |
| Ворочать | Vartyti |
| Воск | Vaškas |
| Выгон | Ganykla |
| Выдра | Ūdra |
| Гасить | Gesinti |
| Гвоздика | Gvazdikas |
| Гладить | Glostyti |
| Гладкий | Glotnus |
| Глубоко | Gilu |
| Гнать | Guiti, ginti |
| Гнездо | Lizdas |
| Гнуться | Gniužti |
| Говение | Gavėnia |
| Голова | Galva |
| Голос | Balsas |
| Горло | Gerklė |
| Горчица | Garstyčios |
| Готовый | Gatavas |
| Грабли | Grėblys |
| Грести | Grėbti |
| Гриб | Grybas |
| Грозить | Grėsti |
| Гром | Griausmas |
| Громоздить | Griozdinti |
| Грубеть | Grubti |
| Грудиться | Grūstis |
| Грудь | Krūtinė, krūtis |
| Груздь | Gruzdas |
| Грузило | Grimzdas |
| Грызть | Graužti |
| Гудеть | Gausti |
| Далеко | Toli |
| Дань | Duoklė |
| Дать | Duoti |
| Два | Du |
| Две | Dvi |
| Дверь | Durys |
| Двор | Dvaras |
| Дворянин | Dvarininkas |
| Деверь | Dieveris |
| Девять | Devyni |
| Делить | Dalyti |
| День | Diena |
| Десять | Dešimt |
| Деть | Dėti |
| Для | Dėl |
| Дно | Dugnas |
| Долгий | Ilgas |
| Доля (судьба) | Dalia |
| Доля (часть) | Dalis |
| Дочь | Dukra |
| Драть | Drėksti |
| Дрожать | Drebėti |
| Дрозд | Strazdas |
| Друг | Draugas |
| Дряблый | Sudribęs |
| Дудка | Dūda |
| Дуть | Dumti |
| Душить | Dusinti |
| Дым | Dūmai |
| Дышать | Dūsauti |
| Дядя | Dėde |
| Еда | Ėdalas |
| Ёж | Ežys |
| Ель | Eglė |
| Есть (быть) | Esti |
| Жалеть | Gailėti |
| Жалить | Gelti |
| Жало | Geluonis |
| Жар | Žarijos |
| Железо | Geležis |
| Жёлтый | Geltonas |
| Жёлудь | Gilė |
| Жёрнов | Girna |
| Жечь | Degti |
| Живой | Gyvas |
| Жизнь | Gyvenimas |
| Жила | Gysla |
| Жить | Gyventi |
| Журавль | Gervė |
| Завидовать | Pavydėti |
| Зарево | Žara |
| Звезда | Žvaigzdė |
| Зверь | Žvėris |
| Зевать | Žiovauti |
| Земля | Žemė |
| Зима | Žiema |
| Знак | Ženklas |
| Знания | Žinios |
| Знать | Žinoti |
| Зубр | Stumbras |
| Зять | Žentas |
| Иволга | Volungė |
| Иго | Jungas |
| Играть | Groti |
| Идти | Eiti |
| Из | Iš |
| Изголовье | Pagalvė |
| Икра | Ikrai |
| Искать | Ieškoti |
| Какой | Koks |
| Камень | Akmuo |
| Кашель | Kosulys |
| Кисель | Kisielius |
| Кишеть | Knibždėti |
| Класть | Kloti |
| Клей | Klijai |
| Клёкот | Klegesys |
| Клён | Klevas |
| Кликнуть | Klykauti |
| Клокотать | Kunkuliuoti |
| Ковать | Kaustyti |
| Когда | Kada |
| Кожа | Oda |
| Кол | Kuolas |
| Колено | Kelis, kelienis |
| Копить | Kaupti |
| Копна | Kupeta |
| Копыто | Kanopa |
| Корнать | Karpyti |
| Корова | Karvė |
| Коса | Kasa |
| Который | Katras |
| Край | Kraštas |
| Краса | Grožė |
| Кресло | Krėslas |
| Кривой | Kreivas |
| Крик | Riksmas, klyksmas |
| Кровь | Kraujas |
| Кропотливй | Kruopštus |
| Крупа | Kruopos |
| Кум | Kūmas |
| Кума | Kūma |
| Куница | Kiaunė |
| Курить | Rūkyti |
| Куропатка | Kurapka |
| Кусать | Kąsti |
| Кусок | Kąsnis |
| Ладонь | Delnas |
| Лакать | Lakti |
| Лапа | Letena, lopa |
| Латать | Lopyti |
| Лаять | Loti |
| Лёгкий | Lengvas |
| Лёд | Ledas |
| Лезть | Lįsti |
| Лён | Linas |
| Лететь | Lėkti |
| Лепить | Lipdyti |
| Лизать | Laižyti |
| Линь | Lynas |
| Липа | Liepa |
| Липнуть | Lipti |
| Лить | Lieti |
| Лишний | Liekas |
| Локоть | Alkūnė |
| Лоток | Latakas |
| Лук | Lankas |
| Лупить | Lupti |
| Малый | Mažas |
| Мамонт | Mamutas |
| Манатки | Manta |
| Мах | Mostas |
| Махать | Mojuoti |
| Мгла | Migla |
| Мёд | Medus |
| Межа | Ežia |
| Мельница | Malūnas |
| Мена | Mainai |
| Менять | Mainyti |
| Мёртвый | Miręs, mirtuvys |
| Месяц | Mėnuo, mėnesis |
| Метать | Mėtyti |
| Мешать | Maišyti |
| Мешок | Maišas |
| Милый | Mielas |
| Мишка | Meška |
| Мокнуть | Mirkti |
| Молить | Melsti |
| Молоть | malti |
| Мор | Maras |
| Море | Marios |
| Морить | Marinti |
| Мочить | Mirkyti |
| Мочь | Mokėti |
| Мошка | Masalas |
| Муха | Musė |
| Мы | Mes |
| Мыло | Muilas |
| Мысль | Mintis, mįslė |
| Мягкий | Minkštas |
| Мясо | Mėsa |
| Мять | Minti |
| На | Ant |
| Набрякнуть | Brinkti |
| Навар | Nuoviras |
| Найм | Nuoma |
| Накрапывать | Krapnoti |
| Нежный | Gležnas |
| Нерест | Nerštas |
| Нести | Nešti |
| Никто | Niekas |
| Ноготь | Nagas |
| Нос | Nosis |
| Ночь | Naktis |
| Ноша | Našta |
| Ныне | Nūnai |
| Нырять | Nerti |
| Оба | Abu |
| Обе | Abi |
| Обуть | Auti, apauti |
| Овёс | Avižos |
| Овца | Avis |
| Огонь | Ugnis |
| Огурец | Agurkas |
| Озеро | Ežeras |
| Олень | Elnias |
| Олово | Alavas |
| Ольха | Alksnis |
| Орёл | Erelis |
| Орех | Riešutas |
| Оса | Vapsva |
| Острый | Aštrus |
| Ось | Ašis |
| Отворить | Atverti |
| Отворот | Atvartas |
| Очки | Akiniai |
| Памятник | Paminklas |
| Память | Atmintis |
| Папоротник | Papartis |
| Парень | Bernas |
| Пепел | Pelenai |
| Перёд | Priekis |
| Перемена | Permainos |
| Перун | Perkūnas |
| Першить | Peršėti |
| Пехотинец | Pėstininkas |
| Пеший | Pėsčias |
| Пирог | Pyragas |
| Плаха | Pliauska |
| Плесень | Pelėsiai |
| Плескать | Pliukšėti |
| Плести | Pinti |
| Плечи | Peciai |
| Плешь | Plikė |
| Плоский | Plokščias |
| Площадь | Plotas |
| Плыть | Plaukti |
| Подлиза | Palaižunas |
| Подонок | Padugnė |
| Полк | Pulkas |
| Полный | Pilnas |
| Полова | Pelai |
| Порка | Pėrimas |
| Поросёнок | Paršiukas |
| Пороть | Perti |
| Порох | Parakas |
| Постоянный | Pastovus |
| Потакать | Pataikauti |
| Пояс | Juosta |
| Предместье | Priemiestis |
| Пресный | Prėskas |
| При | Prie |
| Приём | Priėmimas |
| Принимать | Priimti |
| Пристать | Pristoti |
| Продавать | Pardavinėti |
| Просека | Proskyna |
| Просить | Prašyti |
| Просо | Soros |
| Простой | Paprastas |
| Пташка | Paukštis |
| Пугать | Bauginti |
| Путать | Painioti |
| Пух | Pūkas |
| Пухлый | Putlus |
| Пушистый | Pūkuotas |
| Пять | Penki |
| Работа | Darbas |
| Рвать | Rauti |
| Редеть | Retėti |
| Редкий | Retas |
| Резать | Rėžti |
| Резкий | Raižus, ryškus |
| Репа | Ropė |
| Решето | Rėtis |
| Решительный | Ryžtingas |
| Рог | Ragas |
| Рожь | Rugys |
| Ромашка | Ramunėlė |
| Роса | Rasa |
| Рубец | Rumbas |
| Руда | Rūda |
| Рука | Ranka |
| Рукав | Rankovė |
| Рыдать | Raudoti |
| Рысак | Ristūnas |
| Рысистый | Ristas |
| Рябить | Raibinti, raibti |
| рябой | Raibas |
| Рябчик | Jerubė |
| С | Su |
| Сад | Sodas |
| Садить | Sodinti |
| Сажа | Suodžiai |
| Свежий | Šviežias |
| Свечок | Svirplys |
| Свет | Šviesa |
| Свинец | Švinas |
| Свой | Savas |
| Свояк | Svainis |
| Святой | Šventas |
| Сев | Sėja |
| Север | Šiaurė |
| Семья | Šeima |
| Семя | Sėkla |
| Сено | Šienas |
| Сера | Siera |
| Сердце | Širdis |
| Сердцевина | Šerdis |
| Серебро | Sidabras |
| Сестра | Sesuo |
| Сесть | Sėsti |
| Сеять | Sėti |
| Сидеть | Sėdėti |
| Сито | Sietas |
| скакать | Šokti, šokuoti |
| Складный | Sklandus |
| Скудный | Skurdus |
| Слава | Šlovė |
| Слива | Slyva |
| Слой | Sluoksnis |
| Слоняться | Slankioti |
| Смерть | Mirtis |
| Смолить | Smilkti |
| Смотреть | Matyti |
| Снег | Sniegas |
| Соболь | Sabalas |
| Сок | Sunka |
| Сокол | Sakalas |
| Сом | Šamas |
| Сон | Sapnas |
| Сорока | Šarka |
| Сохнуть | Sausti |
| Стать | Stoti |
| Стебель | Stiebas |
| Стекло | Stiklas |
| Стена | Siena |
| Степь | Stepė |
| Сто | Šimtas |
| Стол | Stalas |
| Столб | Stulpas |
| Стонать | Stenėti |
| Стоять | Stovėti |
| Страсть | Aistra |
| Стрела | Strėlė |
| Стучать | Stuksenti |
| Стыть | Stingti |
| Сук | Šaka |
| Сулить | Siūlyti |
| Сухой | Sausas |
| Сучить | Sukti |
| Сыр | Sūris |
| Сытый | Sotus |
| Такой | Toks |
| Таскать | Tąsyti |
| Твёрдый | Tvirtas |
| Твой | Tavo |
| Тёлка | Telyčia |
| Темнеть | Temti |
| Тёмный | Tamsus |
| Тереть | Trinti |
| Тёрка | Tarka |
| Тесать | Tašyti |
| Тесто | Tešla |
| Тетерев | Tetervinas |
| Тётя | Teta |
| Течение | Tėkmė |
| Течь | Tekėti |
| Тихий | Tylus |
| Тлеть | Dūlėti |
| Токарь | Tekintojas |
| Тополь | Tuopa, topolis |
| Тот | Tas |
| Точка | Taškas |
| Три | Trys |
| Трутень | Tranas |
| Трясти | Krėsti |
| Тур | Tauras |
| Тысяча | Tūkstantis |
| Тянуть | Tempti |
| Увлажнять | Suvilgyti |
| Угнетать | Engti |
| Уголь | Anglis |
| Угорь | Ungurys |
| Укроп | Krapai |
| Улей | Avilys |
| Улица | Laukas |
| Умирать | Mirti |
| Упирать | Spirti |
| Упоминать | Minėti |
| Усадьба | Sodyba |
| Усеять | Nusėti |
| Услуга | Paslauga |
| Успеть | Spėti |
| Усы | Ūsai |
| Утверждать | Tvirtinti |
| Ухо | Ausis |
| Хлам | Šlamštas |
| Холод | Šaltis |
| Хрен | Krienas |
| Царь | Caras |
| Чары | Kerai |
| Червь | Kirmėlė |
| Черепица | Čerpė |
| Черешня | Trešnė |
| Чеснок | Česnakas |
| Четыре | Keturi |
| Чихать | Čiaudėti |
| Шавка | Šuo, šuva |
| Шагать | Žygiuoti |
| Шашки | Šaškės |
| Шершавый | Šiurkštus |
| Шершень | Širšė |
| Шесть | Šeši |
| Шило | Yla |
| Щенок | Šuniukas |
| Щепка | Šipulys |
| Щепоть | Žiupsnis |
| Щериться | Šiepti |
| Щётка | Šepetys |
| Щупать | Čiupinėti |
| Яблоня | Obelis |
| Ясень | Uosis |
| Ясный | Aiškus |
| Ятвяги | Jotvingiai |
Косвенно родственные слова
| Бдеть | Budėti | дежурить |
| Бес | Baisus | страшный |
| Бревно | Briauna | ребро древесины |
| Брить | Brėžti | царапать |
| Буря | Burė | парус |
| Веретено | Verti | вдевать нить |
| Весна | Vasara | лето |
| Ветер | Vėtra | буря |
| Вид | Veidas | лицо |
| Видеть | Vyzdys | зрачок |
| Вникать | Įnikti | увлекаться |
| Волочить | Valkata | бродяга |
| Враг | Vargas | горе |
| Гад | Gėda | стыдно |
| Гадить | Gadinti | портить |
| Гарь | Garas | пар |
| Гать | Gatvė | улица |
| Глумиться | Gluminti | озадачивать |
| Говядина | Gyvuliai | скот |
| Голый | Galas | конец |
| Горб | Garbana | локон |
| Грабить | Grobti | грабить, хватать |
| Гряда | Grįsti | мостить |
| Густой | Gausus | обильный |
| Дёргать | Dirginti | раздражать |
| Дерево | Drėvė | дупло |
| Дерево | Rievė | кольцо дерева |
| Держать | Diržas | ремень |
| Дерзко | Drąsiai | смело |
| Дикий | Dykas | пустой, безполезный |
| Дичать | Išdykauti | озорничать |
| Дробить | Trapus | хрупкий |
| Дрожь | Drugys | лихорадка |
| Ёрзать | Erzinti | раздражать |
| Жеребец | Žirgas | конь |
| Зерно | Žirnis | горох |
| Зов | Žavesys | очарование |
| Ива | Ieva | черёмуха |
| Изображать | Braižyti | чертить, царапать |
| Кара | Karas | война |
| Кипеть | Kupinas | полный |
| Клад | Klodas | слой |
| Колея | Kelias | дорога |
| Колоть | Kalti | долбить |
| Ком | Kamuolys | мяч, клубок |
| Комар | Kamanė | шмель |
| Копать | Kapoti | рубить |
| Копить | Kepti | жарить |
| Корень | Keroti | пускать корни |
| Короста | Karšti | чесать шерсть, лён |
| Коснуться | Kasyti | чесать |
| Крутить | Kruteti | шевелиться |
| Крутой | Krantas | берег |
| Крыть | Krauti | складывать |
| Кряжистый | Kresnas | коренастный |
| Кулич | Kulti | молотить |
| Курить | Kurti | разжигать |
| Куст | Kuokštas | пучок |
| Кутать | Kiautas | скорлупа |
| Лавка | Lova | кровать |
| Лень | Lėtas | медленный |
| Лить | Lituoti | паять |
| Лодка | Gelda | корыто |
| Люди | Liaudis | народ |
| Лютый | Liūtas | лев |
| Мел | Smėlis | песок |
| Меркнуть | Merkti | жмурить |
| Мести | Mesti | бросить |
| Месяц | Mėnesiena | лунный свет ночью |
| Миг | Miegas | сон |
| Млеть | Mylėti | любить |
| Моргать | Marguoti | пестреть |
| Мудрый | Įmantrus | вычурный |
| Мука | Minkyti | месить |
| Мысль | Mįslė | загадка |
| Мыть | Maudyti | купать |
| Мягкий | Menkas | слабый |
| Никнуть | Nykti | чахнуть, исчезать |
| Норовить | Norėti | хотеть |
| Нрав | Noras | желание |
| Нужда | Nauda | польза |
| Овод | Uodas | комар |
| Он | Anas | тот |
| Перо | Sparnas | крыло |
| Пила | Peilis | нож |
| Питание | Pietūs | обед |
| Пласт | Pluoštas | волокно |
| Плести | Plėstis | расширяться |
| Плечо | Platus | широкий |
| Плоть | Pluta | корка |
| Плыть | Plūsti | сильно течь, разливаться |
| Помочь | Pamokyti | поучить |
| Прекратить | Atsikratyti | отделаться |
| Приключение | Kliūtis | препятствие |
| Проворный | Varyti | гнать |
| Простой | Prastas | плоховатый, не особенный |
| Прыгать | Sprukti | убегать |
| Пучить | Pūsti | дуть |
| Розга | Regzti | плести |
| Ртуть | Ritinti | катить |
| Свирепый | Svarus | важный |
| Серна | Stirna | косуля |
| Сеть | Sieti | быть связанным |
| Сила | Siela | душа |
| Сквозь | Skverbtis | проникать |
| Склон | Klonis | долина, ложбина |
| Скоба | Kablys | крюк |
| Скоблить | Skobti | выдалбливать |
| Скорбный | Skurdus | бедный |
| Скудный | Skaudėti | болеть |
| Слуга | Slaugė | сиделка |
| Смекалка | Smegenys | мозг |
| Смола | Smalka | сургуч |
| Смыкать | Smaugti | душить |
| Сок | Sakai | смола дерева |
| Спать | Sapnuoti | сниться |
| Стать (сущ.) | Status | прямой |
| Столб | Stabas | идол |
| Строптивый | Stropus | прилежный |
| Сырой | Sūrus | солёный |
| Творить | Tvarka | порядок |
| Толпиться | Tilpti | помещаться |
| Тяготиться | Tingėti | лениться |
| Утолить | Tilti | затихать |
| Утро | Aušra | заря |
| Учить | Jaukinti | приручать |
| Хотеть | Ketinti | намереваться |
| Чара | Taurė | кубок |
| Чепец | Kepurė | шапка |
| Через | Skersas | поперечный |
| Чертить | Kirsti | рубить |
| Шалить | Šėlti | беситься |
| Шерсть | Šertis | линять |
| Шесть | Šeriai | щетина |
| Щит | Šydas | вуаль |
Устаревшие непосредственно родственные слова
| Аз | я | Aš |
| Аксамит | бархат | Aksomas |
| Аlъ | пиво | Alus |
| Алкати | голодать | Alkti |
| Алкота | голод | Alkis |
| Альбо | или | Arba |
| Аtъ | утка | Antis |
| Батог | кнут | Botagas |
| Божница | церковь | Bažnyčia |
| Вайга | русло | Vaga |
| Веверица | белка | Voverė |
| Ведрить | проясняться | Giedrytis |
| Вель | большой | Didelis |
| Верба | прутья | Verba, virbas |
| Верещать | плакать | Verkti |
| Волна | шерсть | Vilna |
| Вора | забор | Tvora |
| Гнести | сжимать | Gniaužti |
| Год | желаемое | Pageidavimas |
| Гоити | живить | Gyti |
| Гомба | нарост | Gumbas |
| Гора | лес | Giria |
| Гореть | испаряться | Garuoti |
| Груден | декабрь | Gruodis |
| Грудый | неровный | Grublėtas |
| Гязети | вязнуть | Grimzti |
| Гуд | слухи | Gandai |
| Два десяте | двадцать | Dvidešimt |
| Двичец | близнец | Dvynys |
| Двогубый | двойной | Dvigubas |
| Десница | правая рука | Dešinė |
| Доколь | Kol | |
| Дотоле | Tol | |
| Дужий | большой | Daug |
| Един | один | Vienas |
| Еси | ты есть | Esi |
| Зиять | открыться | Žiojėti |
| Зреть | смотреть | Žiūrėti |
| Zъvъ | рыба | Žuvis |
| Имати | брать | Imti |
| Каiна | цена | Kaina |
| Каяти | проклинать | Keikti |
| Клеть | кладовая | Klėtis |
| Клуня | гумно | Kluonas |
| Кобл | большой чан | Kubilas |
| Колик | который | Kelintas |
| Комоница | лошадь | Kumelė |
| Копати | бить, рубить | Kapoti |
| Корд | меч | Kardas |
| Корста | гробница | Karstas |
| Крат | раз | Kartas |
| Кутас | шнур с кистями | Kutas |
| Къtti | почитать | Skaityti |
| Кый | молот | Kujis |
| Лек | остаток | Liekana, liekas |
| Лето | время дождей | Lietus |
| Лоп | лист | Lapas |
| Луба | настил пола, крыши | Lubos |
| Лука | изгиб | Lanka |
| Луспина | шелуха | Lupena |
| Лучить | ожидать | Laukti |
| Лучить | гнуть | Lenkti |
| Лях | поляк | Lenkas |
| Маяти | махать | Mojuoti |
| Место | город | Miestas |
| Млести | доить | Melžti |
| Мнити | думать | Manyti |
| Мурза | грязный | Murzinas |
| Муровать | класть кирпич | Mūryti |
| Мыт | пошлина | Muitas |
| Нагой | голый | Nuogas |
| Нога | копыто | Naga |
| Нура | угрюмый | Niūrus |
| Облакать | одеваться | Apvilkti |
| Оbvъlа | круглый | Apvalus |
| Око | глаз | Akys |
| Орало | соха | Arklas |
| Оратай | пахарь | Artojas |
| Орати | пахать | Arti |
| Паха | подмышка | Pažastis |
| Пеготь | нарыв | Spuogas |
| Пенязь | деньги | Pinigai |
| Пенять | порицать | Peikti |
| Перст | палец | Pirštas |
| Перьть | баня | Pirtis |
| Плита | камень | Plyta |
| Плюча | лёгкое | Plaučiai |
| Пожадать | обещать | Žadėti |
| Porktъ | пот | Prakaitas |
| Поуга | палка | Pagalys |
| Прати | мыть, стирать | Prausti |
| Путы | оковы | Pančiai |
| Рама | пашня | Arimas |
| Рамо | поддержка | Remti |
| Рдеть | краснеть | Raudonuoti |
| Рести | находить | Rasti |
| Решить | вязать | Rišti |
| Рудой | красный | Raudonas |
| Рупливый | заботливый | Rūpestingas |
| Свирон | амбар | Svirnas |
| Свистун | сурок | Švilpikas |
| Скала | расщелина | Įskilimas |
| Скепа | щепка | Skiedra |
| Скрань | щека, скула | Skruostas |
| Скрыня | сундук | Skrynia |
| Слизко | скользко | Slidu |
| Смагать | бить | Smogti |
| Смердети | вонять | Smirdėti |
| Смрад | вонь | Smarvė |
| Смыкать | спадать | Smukti |
| Сукня | платье | Suknelė, suknia |
| Таkъ | тропа | Takas |
| Твердыня | крепость | Tvirtovė |
| Тенето | сеть | Tinklas |
| Торпа | промежуток | Tarpas |
| Трогати | рвать | Traukti |
| Трупити | крошить | Trupinti |
| Тук | жир | Taukai |
| Тунеть | толстеть | Tukti |
| Тунный | пустой | Tuščias |
| Хлябать | качаться | Klebinti |
| Чадо | ребёнок | Kūdikis |
| Чело | гора | Kalnas |
| Cula | свинья | Kiaulė |
| Шешок | хорёк | Šeškas |
| Шуметь | звать | Šaukti |
| Ju | уже | Jau |
| Jutiti | чувствовать | Justi |
| Яза | рана | Žaizda |
| Ярка | молодая овца | Ėriukas |
| Яро | жестоко | Žiauriai |
Устаревшие косвенно родственные слова
| Бости | колоть | Besti | втыкать |
| Век | сила, здоровье | Veikti | действовать |
| Верзить | делать ч-л неуклюже | Veržtis | прорываться |
| Верзти | вязать | Veržti | стягивать |
| Верпсти | обрывать | Verpti | прясть |
| Весь | жилище | Viešėti | гостить |
| Вещать | обнародовать | Viešinti | делать публичным |
| Витать | быть, обитать | Vieta | место |
| Вити | преследовать | Vyti | гнать |
| Волость | область | Valstybė | государство |
| Волость | Valstietis | крестьянин | |
| Гобино | изобилие | Gobšus | жадный |
| Город | ограждение | Gardas | стойло |
| Гоуб | согнутый | Gaubtas | абажур |
| Грабить | скрести | Grobti | хватать, грабить |
| Гридня | комната | Gryčia | дом |
| Груда | разбитое, размолотое | Grūdai | зерно |
| Грясти | надвигаться | Grįžti | возвратиться |
| Губа | выступ | Guba | копна |
| Гуж | связь | Gūžta | гнездо |
| Гулять | отдыхать | Gulėti | лежать |
| Дебри | ущелье | Dauba | овраг |
| Десница | правая рука | Dėsnis | закон |
| Див | сверхсущество | Dievas | бог |
| Доба | польза | Dabinti | украшать |
| Дорогой | полезный | Doras | нравственный |
| Дубить | обрабатывать | Dubuo | миска |
| Jeti | Ехать | Joti | ехать верхом |
| Ендова | чаша | Indai | посуда |
| Зола | серая | Žilas | седой |
| Иждити | тратить | Iždas | казна |
| Капь | вместилище | Kapinės | кладбище |
| Кати | наказывать | Kaltinti | обвинять |
| Kлobъ | круглый предмет | Klubas | бедро |
| Клюдити | издеваться | Kliudyti | зацеплять, мешать |
| Kомонь | Конь | Kamanos | Уздцы |
| Кресать | высекать огонь | Kirsti | рубить, ударять |
| Кука | печаль | Kuklus | скромный |
| Лепта | вклад | Lėšos | средства |
| Лик | точное изображение лиц | Lygus | ровный |
| Луб | кора | Luoba | шелуха |
| Лукый | назначенный судьбой | Likimas | судьба |
| Merkija | болото | Merkti | мочить |
| Мошна | кошелёк, сума | Makštis | футляр |
| Мызгать | затаскивать | Mazgotė | тряпка |
| Овин | сарай для сушки зерна | Javai | зерно |
| Оже | потому что | Ogi | ведь |
| Орало | соха | Arklys | лошадь |
| Орити | разрушать | Irti | распадаться |
| Orkъ | впивающийся | Erkė | клещ |
| Osrovati | обтекать | Srovė | течение |
| Паскудный | бедный | Paskutinis | последний |
| Плакати | полоскать | Plakti | бить |
| Плакать | бить себя в грудь от горя | Plaktis | биться |
| Плен | добыча | Pelnas | доход |
| Повеса | легкомысленный человек | Plevėsa | шалопай |
| Поветь | навес, крыша | Pavėsinė | беседка |
| Претить | запрещать | Priešintis | противиться |
| Разить | резать | Ruožas | полоса |
| Рамена | плечи | Raumuo | мышца |
| Рамный | сильный | Raumeningas | мускулистый |
| Rekti | говорить | Rėkti | кричать |
| Сирый | одинокий | Sirgti | болеть |
| Скарлат | дорогая одежда | Skarelė | платок |
| Скобль | инструмент | Oblius | рубанок |
| Скудь | верхняя одежда | Skuduras | тряпка |
| Скусть | щипать, дёргать | Skustis | бриться |
| Слана | иней | Šalna | заморозки |
| Смерд | раб | Smerkti | осуждать |
| Сочиво | каша | Sočiai | сытно |
| Старый | большой | Storas | толстый |
| Стог | верх скирды | Stogas | крыша |
| Сягати | касаться | Segti | застёгивать |
| Терпеть | застывать | Stirti | цепенеть |
| Толока | толчея | Talka | помощь в труде |
| Трупити | крошить | Truputis | немного |
| Тунный | пустой | Tūnoti | быть забытым |
| Тыти | жиреть | Tinti | опухать |
| Утроба | внутренность | Troba | изба |
| Чёлн | лодка | Keltas | паром |
| Шановать | уважать | Šaunumas | доблесть |
| Юдоль | место печали | Liūdesys | печаль |
| Jagъ | плодородный | Jėga | сила |
Слова заимствованные из балтийских
языков
и обоюдные заимствования
Обоюдные заимствования
| Арбуз | татарск. | Arbūzas |
| Артель | тюрк. | Artelė |
| Байка (ткань) | гол. | Bajus |
| Баклажан | тюрк. | Baklažanas |
| Барабанить | тюрк. | Barbenti |
| Башня | польск. | Bokštas |
| Владеть | ст.-сл. | Valdyti |
| Власть | ст.-сл. | Valdžia |
| Влечь | ст.-сл. | Vilioti |
| Вождь | ст.-сл. | Vadas |
| Грош | польск. | Grašis |
| Груша | иран. | Kriaušė |
| Замша | польск. | Zomša |
| Иссякать | ст.-сл. | Sekti |
| Казак | тюрк. | Kazokas |
| Капуста | лат. | Kopūstai |
| Каракуль | тюрк. | Karakulis |
| Карась | лат. | Karosas |
| Каштан | польск. | Kaštonas |
| Килька | эст. | Kilkė |
| Кирка | греч. | Kirka |
| Книга | тюрк. | Knyga |
| Козырь | польск. | Koziris |
| Конопля | лат. | Kanapė |
| Котёл | лат. | Katilas |
| Котлета | франц. | Kotletas |
| Крахмал | нем. | Krakmolas |
| Кукуруза | тюрк. | Kukurūzai |
| Лавина | нем. | Lavina |
| Манна | греч. | Manai |
| Мещанин | польск. | Mieščionis |
| Мнимый | ст.-сл. | Menamas |
| Обезьяна | перс. | Beždžionė |
| Осёл | лат. | Asilas |
| Павлин | нем. | Povas |
| Пальто | франц. | Paltas |
| пан | польск. | Ponas |
| Персик | лат. | Persikas |
| Плов | тюрк. | Plovas |
| Прежде | ст.-сл. | Prieš |
| Пуля | польск. | Kulka |
| Пурга | финск. | Pūga |
| Рай | индоиран. | Rojus |
| Рынок | нем. | Rinka |
| Сазан | тюрк. | Sazanas |
| Сейм | польск. | Seimas |
| Сельдь | исл. | Silkė |
| Силос | исп. | Silosas |
| Сладкий | ст.-сл. | Saldus |
| Табор | тюрк. | Taboras |
| Тайга | тюрк. | Taiga |
| Таракан | тюрк. | Tarakonas |
| Таран | греч. | Taranas |
| Торг | тюрк. | Turgus |
| Тушь | нем. | Tušas |
| Ураган | франц. | Uraganas |
| Халат | тюрк. | Chalatas |
| Халва | тюрк. | Chalva |
| Чебурек | тюрк. | Čeburėkas |
| Шаль | франц. | Šalikas |
| Шахматы | перс. | Sachmatai |
| Шашлык | тюрк. | Šašlykas |
| Шёлк | исл. | Šilkas |
| Шлем | ст.-сл. | Šalmas |
| Якорь | лат. | Inkaras |
| Словник : Ледье - Лопарев . Источник: т. XVIIa (1896): Ледье - Лопарев, с. 815-817 () Другие источники : МЭСБЕ |
Литовский язык. - Первые более или менее полные сведения о языке литовцев сообщил П. Кеппен (1827) в III т. «Материалов для истории просвещения в России». Ватсон («Ueber d. lettischen Volksstamm»), сравнивая Л. языки со славянскими, с готским и с финским наречиями, нашел, что Л. наречия и народы образуют переход от народов словенского племени к германцам, а с другой стороны также и переход к финнам. Как самостоятельное целое в ряду санскритского, греческого, латинского и др. индогерманских языков Л. яз. является уже в 1833 г. у Боппа. Древность и важность Л. языка выяснил проф. П. ф.-Болен («Ueber die Verwandtschaft zwischen d. Lithauischen u. Sanskritsprache», в «Hist. u. litter. Abhandlungen d. deutschen Ges. zu Königsberg», IV, 1830). Гильфердинг («Литва и Жмудь», «Собр. соч.», II, 366) говорит: «нынешняя речь Л. крестьянина во многом более первообразна, чем язык древнейшего памятника Европы, чем язык Гомера. Она значительно оскудела, но менее всех изменилась в коренных звуках и формах: это обломок старины доисторической между молодыми поколениями языков, подобно тому, как среди тех же Л. лесов уцелел в зубре единственный представитель доисторического царства европейских животных». Авг. Потт, окончательно отделив наречия прусское, литовское и латышское от славянских, пришел к выводу, что в сравнении с германскими языками и славянскими лето-литовские своим грамматическим строем обнаруживают большую древность (ср. «De linguarum letticarum cum vicinis nexu», 1841). Для русских славянистов важность изучения Л. яз. выяснилась давно; уже Прейс учился Л. яз. у проф. Резы и Куршата. В 1860 г. в споре с Погодиным Костомаров доказывал, что варяги были выходцами из Л. земли и что самое призвание их совершилось «по причине связи, в которой тогда были наши северные славяне с приморскими литовцами». Догадка Костомарова не была, однако, принята наукою. В 1856-57 гг. вышла в Праге превосходная грамматика Шлейхера («Handbuch d. litauischen Sprache. Grammatik, Lesebuch u. Glossar»), являющаяся результатом его поездки в прусскую Литву, совершенной в 1852 г. на средства австрийского правительства. По Шлейхеру, Л. язык принадлежит к большой семье индогерманских языков, приближаясь особенно к славянскому и немецкому. В сравнении с славянским литовский яз. стоит на более древней ступени развития звуков; относительно морфологии и в особенности форм спряжения славянский яз. имеет перед Л. преимущество. Несмотря на несомненные заслуги Шлейхера по систематизации лингвистического материала в изложении правил звуковых изменений, морфологии и синтаксиса Л. языка, его сведения оказались неточными относительно ударения и долготы гласных, неполными относительно диалектов и говоров Л. языка бывшего великого княжества. В настоящее время в науке установлены следующие положения (ср. «Жив. Старина», I, вып. 1-2: «Обзор трудов по Л. этнографии 1879-1890 г.» и «Введение к катех. H. Даукши», I-XXI): 1) в славян. наречиях заметно исчезновение гласных на конце слов и слогов, которые в Л. вполне сохраняются: vilkas - волк; sunus - сын. 2) Сохранение дифтонгов, в слав. перешедших в долгие гласные: veidas (лицо) - слав. вид. 3) Л. чистые звуки i, u, о переходят в глухие звуки ъ, ь: linas - льн, esini - есмь, duktë - дешти (дочь). 4) Отсутствие в Л. ринизма: ranka, , ręka (рука); penki - . 5) Л. ū переходит в ы: sunus - сын, dumai - дым. Гортанные г, k, х переходят в ж, ч, ш: gyvas - жив, латышское dzívs.
Шлейхер в 1865 г. познакомился с А. Барановским, со слов которого дал в дополнениях к изданию Доналейтиса первые известия о восточнолитовском наречии. Он высказал мнение, что все, как прусские, так и русско-литовские, говоры группируются по двум наречиям: а) верхнелитовскому и b) нижнелитовскому, или жмудскому. Главное различие между ними он усматривает в том, что древние tj, dj в верхнелитовском переходят в tš и dž, а в жмудском остаются неизмененными. Кроме того, верхнелитовским звукам io, ie, ō соответствуют в жмудском о, е, ei (ī), a . Оказывается, однако, что, например, акание встречается в разных, отдаленных друг от друга местах литовской территории: в мемельском говоре катехизиса 1547 г. и в восточнолитовском говоре «жмагусов» Новоалександровского и Свенцянского уу. Первую попытку географического распределения Л. диалектов сделал в 1861 г. И. Юшкевич в своем опыте литовской орфографии («Kał bos lëtuviszko l ëż uvo ir lë t. statraszimas»), различая четыре группы: 1) прусско-литовских, 2) жмудских, 3) эйрагольских и 4) восточнолитовских говоров, причем это распределение зависит от видоизменения звуков ea, e, ie, uo в ia, a, e; ei, y,é; ou, ū, ua, o. В Ковенской губ., по наблюдениям A. Бaрановского, можно проследить 2 жмудских, 2 западнолитовских и 7 восточнолитовских говоров. Л. говор Ошмянского у. Виленской губ. принадлежит к группе восточнолитовских говоров; лидские литовцы говорят вместе с литовцами южной части Трокского уезда на дзекающем говоре, или языке дзуков Сувалкской губ. В последней различаются говоры: веленский, соответствующий юго-западному Л. говору Ковенской губ.; гириников, соответствующий северо-западному Л. говору; капсов, говорящих кāп вместо кайп (как); дзуков, соответствующий южнолитовскому диалекту бывших ятвягов или судавов, говорящих уже с мазуро-польской примесью (ср. О. Kolberg, «Pieśni ludu lit. Zb. wiad. do antrop. krajowej», III, введение; образцы русско-литовских говоров» - «Катехизис» Даукши, 131-172).
К выдающимся особенностям Л. языка вообще принадлежат особенности его ударения и долготы гласных. По мнению Барановского, Л. язык имеет три степени количества звуков: 1) безусловно краткое количество в звуках ударяемых и не ударяемых ă, ĕ, ĭ, ŭ , но никогда в звуках: о, е, ë, uo, i, u; 2) звуки средней долготы, которые без ударения немного длиннее кратких, с ударением немного короче долгих ā, ū в словах ariu, buv ì mas; 3) звуки безусловно долгие, с долгим произношением и без ударения. Этой степени нет у звуков a, e, ia. Ударение - одно и простое. Действие его состоит в том, что слог с ударением получает перевес над прочими слогами и обнаруживает наглядно свои фонетические свойства, между прочим - степень и состав количества звука. Ф. Гирт (Hirt) в книге «Der Indogermanische Accent» (Страсб., 1895) пришел к тому выводу, что литво-славянская акцентуация если не древнее, во всяком случае одинаково древняя с индийско-греческой. Соотношения Л. ударения к древнепрусскому изложены Фортунатовым в ст. «Об ударении и долготе в балтийских языках» («Русский Филол. Вестник», 1895, № 1-2). Таким образом, открытие особенностей ударения и количества гласных, описанное Куршатом еще в 1849 г. («Laut und Tonlehre»), а Шлейхером не замеченное в новейшее время, подтверждено блестящим образом в дополнениях к теории Куршата, сделанных Барановским, Лескином и Бругманом в их «Lit. Volkslieder» 1882), Яунисом и Гиртом. Формы Л. склонения объяснил историко-лингвистически А. Лескин в трактате «Die Declination im Slavisch-Lithauischen und Germanischen» (1876). Л. глаголу посвящены труды проф. Г. Ульянова: «Основы настоящего времени» 1888 г. и «Значения глагольных основ в литовско-славянском языке» (1891 и 1895). Синтаксису Л. языка посвящены труды А. А. Потебни («Записки по русской грамматике, об употреблении и происхождении творительного падежа»), А. В. Попова («Синтаксические исследования», 1881) и Обелайтиса («Vorpas», 1893, № 10). Особенно посчастливилось словарю и вообще этимологическому исследованию Л. языка. Ф. Фик посвятил особую часть своего этимолог. словаря литво-славянскому периоду («Die litauisch-slavische Spracheinheit»). Уже в 1840 г. Прейс указал как на главный источник славянских заимствований в Л. яз. на белорусское наречие, а в 1877 г. проф. Ал. Брюкнер в Берлине посвятил этому вопросу целую диссертацию («Die Slavischen Fremdwörter ini Litauischen» 1886). Ср. также E. Wolter, «Einfluss West-russlands auf Litauen vor d. XII Jahrhundert» («Mitteilungen» II, стр. 306). Обзор германизмов и заимствований из немецкого языка дает Вальтер Преллвитц: «Die deutschen Bestandtheile in den lett. Sprachen» (Геттинген, 1891). О кельтизмах прусского и Л. яз. ср. Пирсон, «Spuren des Cellischen» («Катехизис» Даукши, стр. XLIX), и Иосиф Зубатый: «О alliteraci v p ísních lotyšskich a litevských»(l894, стр. 18). В еще более древнее время нас переносят литуанизмы финских языков: очевидно, что прафинны встретились с пралитовцами еще до начала христианского летосчисления. Ср. Thomsen, «Beröringer» (1890), и «Филологич. Библиотека» (1894, № 175). Состав корней и словообразовательных элементов литовского языка представлен в фундаментальных исследованиях А. Лескина: «Ablaut d. Wurzelsilben» (1884) и «Bildung d. Nomina» (1891). Серьезное внимание на историческую сторону Л. грамматики впервые обратил проф. Адальберт Бецценбергер в сочинении «Beiträge z. Gesch. d. Lit. Sprache auf Grund litauischer Texte des XVI u. XVII Jhdts.» (Геттинген, J877). Он же с 1874 г. переиздает при участии Ф. Бехтеля и Гарбе литовские старопечатные книги с объяснительными грамматическими комментариями. Другие сочинения того же автора по литвоведению рассмотрены в «Живой Старине» (I, 2 1890 г., стр. 177-79). Ср. «Archiv f. Slav. Philol.» (VIII, 524 сл.); введение к Катехизису Н. Даукши, стр. VII-XXI; Karłowicz, «O języku litewskim» в «Rospraw. wydz. fil.» крак. академии наук (1875). Лучшей до сих пор должна считаться Л. грамматика Ф. Куршата, изд. в 1876 г. в Галле. Словари Л. языка с немецким объяснительным текстом изданы Ф. Нессельманом в 1851 г., Куршатом - в 1870-83 г.; недавно вышел 1-й вып. «Литовско-польско-русского словаря» А. И. Юшкевича. Самый полный сборник восточнолитовских слов представляет трехъязычный словарь К. Ширвида. С практическою целью изданы «Lietuviszka Gramatika» M. Межиниса (Тильзит, 1886) и его же «Литовско-латышско-польско-русский словарь» (Тильзит, 1894). Для лиц, знающих по-английски, полезным пособием для изучения Л. языка может служить «Spasabas grejto izsymokinimo angelskos kałbos del Lietuwinku Amerykie» (Плимут, 1886). По-польски издал грамматику Л. яз. M. Akielewicz («Głosowina», Познань, 1890). Изучением Л. языка занимались Ст. Микуцкий (1855-60) и Юл. П. Кузнецов, командированный Имп. Р. Географ. Общ. в северо-западный край в 1869-75 гг. (ср. «Календарь Северо-Западн. Края» на 1890 г., стр. 38). Драгоценный материал для диалектологии Годлевского говора Сувалкской губ. дан Бругманом в песнях и сказках, изданных им вместе с Лескином в 1882 г. с приложением грамматики и глоссария. Оживленные споры вызвал в свое время вопрос о применяемости русской азбуки к Л. языку, причем выяснилось следующее: 1) буква в Л. яз. не имеет никакого этимологического значения, а в окончаниях слов, напр. как пан или сын , она соответствует звуку, происшедшему из полных слогов as и us; 2) русское е, и соответствуют церковнославянскому иотированному je, ji, и оттого должно быть различаемо от неиотированного э, i; 3) в русском языке нет дифтонгов au, eu, ou или jau, jeu, jou, что приводит к неточной транскрипции ав, ев, ов или яв; 4) литовское ё или iе не имеет соответствия в русской графике и оттого смешивается с е (=je) или ять; 5) в Л. яз. нет звукового эквивалента для буквы ы; ы употребляется в Л. словах для обозначения неиотированного i; 6) в русском яз. нет долготы гласных, и оттого нельзя передать долгое ī или у через и, имеющее также и значение иотированного i; 7) русский язык не знает носовых, вследствие чего ę, ą или заменяются в безыскусственной транскрипции литво-русских актов ен, ан, или же выпадают; 8) дифтонг io в безыскусственной транскрипции заменяется буквою е или даже ю , обозначающим ju; 9) в Л. яз. существуют три л, в русском - только два; поэтому в простой орфографии неточно передается среднее, негортанное и несмягченное л , через ль . Таким образом, русская азбука для применения к Л. звукам нуждается в новых знаках и замене слоговой системы русской орфографии звуковой фонологической. Опыт более точного применения русских букв к Л. языку представляют песни Людвиновской гмины, изд. Фортунатовым и Миллером в «Московск. Унив. Изв.» в 1872 г., песни Юшкевича, изд. 1867 г., и «Божественная литургия св. Иоанна Златоуста», изд. св. синодом в 1887 г. По мнению Ульянова, русская азбука может быть применяема к Л. яз. только с известными ограничениями (нужно выбросить ъ, добавить знак j, yo, ie для обозначения лит. ů, ie или ё ). Ср. «Разбор словаря древн. жомойтской земли XVI стол.» И. Спрогиса в «Варшавском Филолог. Вестнике» за 1889 г. и «Deutsche Literaturzeitung» 1889, № 5.
Для русских школ изданы в 1891 г. по распоряжению начальства учебных округов варшавского и виленского литовская грамматика (курсы младшего и старшего возрастов), составленная по сокращенной грамматике Куршата-Шикопа, учебники «Русская грамота для литовцев», евангелия и катехизисы. Все эти книги в массе Л. народонаселения не распространяются и встречаются недружелюбно. Полного руководства для изучения Л. языка и вопроса не имеется. О Л. языке и старине писал и говорил недавно А. Кочубинский; см. «Труды IX арх. съезда» (I, 92 сл.), «Об архаистичности Л. языка». См. еще К. Skirmuntt, «Z. na jstarszych czasòw plemenia litèwskiego» (1, 1892, стр. 15 сл.); «Balt. Monatsschrift» (т. 33, стр. 514 и сл.): «Zur Jett. litauischen Urgeschichte» Беркгольца; Saussure, «Sur le nom. pluriel et le gen. sing. de la decl. consonantique en Lithuanie » (1895). Теории близкого родства литовцев с фракийцами держится И. Басанович в «Etnologškos smulkmenes» (Тильзит, 1893). Хрестоматию для изучения литовского яз. издал Л. Гейтлер в 1875 г. под заглавием «Litauische Studien». Обширную библиографию литвоведения составил Балтромайтис: «Сборник библиографических материалов для географии, этнографии и статистики Литвы» (СПб., 1891).